Метёт в лицо душистый снег.
Косынка падает на плечи,
И поцелуи без конца,
И звёзд мерцающие свечи
Почти у самого лица.
О, эта юность,
Одержимость,
Где всё взахлёб и нарасхват!
А если что-то не сложилось,
Так это сам я виноват.
Твоё письмо – листок бумаги
На самом краешке стола…
Опять черёмуха в овраге
Белым-бела, белым-бела.
«Ледяная прозрачна заря…»
Ледяная прозрачна заря.
В поле рыскает ветер-повеса.
Чёрно-белый пейзаж января:
Снег да кромка елового леса.
Сеет с тихого неба крупа,
Чёрно-белая дремлет сорока.
Как природа на краски скупа!
Как она бережлива до срока!
Так терпи, хоть узлом завяжись —
Ученик, подмастерье, подпасок.
Хороша чёрно-белая жизнь
В нестерпимом сиянии красок.
«На Родине моей лежат снега…»
На Родине моей лежат снега —
Небесной жатвы светлая полова,
И роща так прозрачна
И нага,
Как Господом дарованное слово.
Воспоминание
В день, когда глазам бело до рези
И струится холод голубой,
Хорошо в дороге дальней грезить
Светлой и натопленной избой.
Все иные радости – пустое;
Если вдруг задремлешь невзначай,
Снится только самое простое:
Печка раскалённая да чай.
А потом, намёрзшемуся вволю,
Долго будет видеться в ночи
Белое заснеженное поле
И следов холодные лучи.
«Плачет окно…»
Плачет окно —
отпотело,
Каплет слезой ледяной,
Словно зима захотела
Так вот проститься со мной.
Снова, как будто впервые,
Грежу о скором тепле.
Нежные и неживые
Тают цветы на стекле.
Ныне малиновым эхом
Слуха коснётся едва:
Под умирающим снегом
Дышит живая трава.
«Всё это длилось только миг…»
Всё это длилось только миг,
Самой судьбы благословенье:
Рук нестыдливых,
Рук твоих
Летящее прикосновенье.
И бирюзовый перстенёк,
И холод узкого запястья,
Как предвкушенье,
Как намёк —
Билетик, вынутый на счастье.
Благодарю, а не виню
За это мнимое сближенье,
За то, что я шагнул к огню,
За дерзость,
За самосожженье.
Благодарю, что было мне —
Или почудилось? – мгновенье:
Рук обжигающих
Во сне
Случайное прикосновенье.
«Как этот палисадник одичал…»
Как этот палисадник одичал
За столько лет!
И – время виновато —
Я в зарослях уже не замечал
Цветов, тобой посаженных когда-то.
Под небом равнодушным и нагим
Ни астр,
Ни легкомысленных анюток,
Но ведь и я пришёл сюда другим,
И век другой,
И даже время суток.
Да здравствуют лопух и лебеда
Взамен цветов!
Лишь оттого досада,
Что девичьего узкого следа
Не отыскать в угрюмых кущах сада.
«Словно солнца весёлые слитки…»
Словно солнца весёлые слитки,
Накануне осенней поры —
Золотые шары у калитки,
У крыльца золотые шары.
За горами ещё,
За долами
Снеговей, заметающий след.
Я люблю это жёлтое пламя,
Угасающий трепетный свет.
Межсезонья штрихи и детали,
Остывающий полог небес.
Всё яснее заречные дали,
Всё безмолвнее поле и лес.
Буду слушать – такая удача! —
Отходя безмятежно ко сну,
На вчера ещё суетных дачах
Неземную почти тишину.
Всюду радости этой приметы,
Как грядущего чуда ростки.
…У крыльца лепестки золотые,
У калитки твоей лепестки.
«Музыка…»
Музыка,
Тобой не надышаться!
Торжествуйте, медь и серебро,
Чтоб могли нечаянно свершаться
Вечные надежды на добро.
Мудрая,
Звучи не угасая,
Дай тобой напраздноваться всласть!
Может, это девочка босая
В дальнем далеке отозвалась.
Может, снова стать случилось юным
Под зелёным пологом лесным,
Где поют, как солнечные струны,
Ветви заскорузлые сосны.
Где ничем ещё не запорошено
Озаренье юношеских грёз.
Потому и музыка хорошая
Неизменно трогает до слёз.
«Вот голова седа…»
Вот голова седа,
И – без предупрежденья —
Ранние холода,
Поздние заблужденья.
Музыка за стеной —
Грозное, роковое.
В комнате ледяной,
В мире бессонном
Двое.
Сумерки или свет?
Явь ты или виденье?
Несовпаденье лет,
Жизней несовпаденье.
Музыка. Дом. Звезда.
Нежность и отчужденье.
Ранние холода,