Такой поток раздражителей принуждает нас заботиться о ребенке, который находится в максимально уязвимом состоянии, поскольку родительская любовь не является ни автоматической, ни безусловной. Получается, что мозг работает, дабы поддерживать жизнь новорожденного, пока в процесс не включится наше сердце. Мозг превращает нас в беспокойных, даже одержимых опекунов, в то время как многие из нас не обладают никакими навыками по части ухода за детьми. Даже если бы на этом все заканчивалось, родительский мозг уже был бы достоин восхищения. Но это лишь начало.

Ученые принялись отслеживать, как нейронная перестройка, вызванная появлением ребенка, влияет на поведение человека, его способ пребывания в мире, его жизнь в целом. Спросите любого исследователя, что науке известно на сегодняшний день, и вам наверняка ответят: «Почти ничего». Работа в этом направлении только начинается. Однако открытия, которые уже сделаны к этому моменту, и возникающие в связи с ними вопросы весьма значимы сами по себе. Для меня изучение этой темы было подобно наблюдению за своим отражением в витрине магазина, который выходит на многолюдный тротуар, – я увидела возможность распознать себя.

Исследователи, изучающие женщин, обнаружили, что молодые матери иначе воспринимают социальные и эмоциональные сигналы и отвечают на них, причем это касается взаимодействия не только со своими детьми[13], но и со своими партнерами и прочими взрослыми. Меняется их способность управлять собственными эмоциями[14], помогая им оставаться спокойными – до некоторой степени – в присутствии кричащего ребенка (или упрямого дошкольника, или недовольного подростка), чтобы спланировать дальнейшие действия. Хотя большинство женщин испытывают[15] подлинное – однако временное – ухудшение памяти во время беременности и после родов, в определенных ситуациях материнство признали состоянием, которое способствует целенаправленному регулированию поведения, влияя на способность женщины планировать свои действия и переносить внимание между задачами. Хотя на сегодняшний день результаты изысканий неоднозначны, небольшое число исследований говорит о том, что материнство способно улучшать когнитивные функции[16] в более поздние годы жизни.

Вопросы, стоящие на передовой этой области, носят неотложный и, как бы это ни озадачивало, базовый характер. Наука пренебрегала темой родительства, рассматривая ее скорее как нравственный предмет и мягкое право[17] природы, нежели как вопрос, достойный тщательного изучения. Долгое время[18] считалось, что человеческое материнское поведение – за рамками беременности и грудного вскармливания – целиком обусловлено социальными и индивидуальными факторами с незначительным участием физиологии. Между тем родительство включает в себя все это: психологию и нейробиологию, перемены в образе жизни и в себе.

Сегодня ведущие исследователи в этой области – примечательно, что большинство из них женщины, – признают это и стремятся найти ответы, которые способны привести к далеко идущим результатам. Почему изменения в мозге, направленные на превращение родителей в мотивированных опекунов, вместе с тем делают их уязвимыми – настолько, что это может помешать достижению той же самой цели? Как репродуктивная история отдельного человека, даже того, у которого нет детей, влияет на его здоровье в долгосрочной перспективе? Как меняющие мозг болезненные зависимости взаимодействуют с меняющим мозг родительством? Влияют ли изменения в мозге, которые сопровождают беременность, на эффективность антидепрессантов в послеродовом периоде? Как травма, во всех ее формах, включая чрезвычайно частые случаи выкидышей и происходящие при родах повреждения, влияет на послеродовое состояние и психическое здоровье в будущем? «Мамский мозг»: кроме шуток, что в действительности происходит с когнитивной функцией женщины, когда у нее появляется ребенок? Как обстоят дела с ее творческими способностями и эмоциональным состоянием? Как деторождение сказывается на ее жизни, помимо способности быть родителем?