ПАНИН

Сигарету – вон, дверь открыла!

У Марго подчиняется автоматически, вышвыривая сигарету и распахивая перед Паниным дверь. И лишь после этого в глазах – моментальная вспышка гонора, – догнало, что она подчинилась незнакомцу. Панин заносит бомжиху в приём. Марго и Лиля, переглянувшись, следом.

(ПАНИН, БОМЖИХА, МАРГО, ЛИЛЯ, СВЯТОГОРСКИЙ.)

Панин – спокойный, властный. Укладывает бомжиху на кушетку, отдавая приказания вбежавшим Марго и Лиле.

ПАНИН

(Марго)Дексаметазон. (Лиле) Анестезиолога!

Марго бросается к шкафу неотложной помощи, достаёт ампулы, к инструментальному столику – хватает шприц. Снимает ампуле головку – чпок! – набирает. Панин в это время осматривает женщину, присев на край кушетки – особенно тщательно и внимательно ощупывает мышцы шеи, челюсти, лица… Лиля хватает трубку внутреннего телефона, набирает короткий номер, в трубку:

САНИТАРКА ЛИЛЯ

Святогорского в приём!

Марго уже подаёт набранный шприц Панину. Опомнившись, уточняет:

МАРГО

А… вы кто такой?!

Он берёт шприц, колет бомжихе в мягкие ткани плеча, «представляется», не глядя на Марго:

ПАНИН

Орфей, ведущий Эвридику из преисподней. Камиль Коро. Холст. Масло. Тысячу восемьсот шестьдесят первый год.

Марго и Лиля смотрят на Панина, раскрыв рты. Он возвращает пустой шприц Марго, после чего пальцами раскрывает бомжихе веки – зрачки резко расширены, глазное яблоко закатывается. Поворачивается к женщинам, командно удивляясь, что ещё не сделано подразумевающееся по умолчанию:

ПАНИН

Каталку!

Марго и Лиля бросаются за каталкой. Панин поднимает бомжиху на руки. В приёмный покой со стороны отделения входит Святогорский. Видит Панина. Кивает ему, как старому знакомому. Панин не может ему протянуть руку – Святогорский пожимает ему предплечье. Они коротко здороваются, причём в это время Святогорский уже успевает оценить клиническую ситуацию. Оба – сдержаны, деловиты.

СВЯТОГОРСКИЙ

Здравствуй, Семён Ильич!

ПАНИН

Рад видеть, Аркадий Петрович!

Марго и Лиля подкатили каталку, Панин укладывает бомжиху, обращаясь к Святогорскому:

ПАНИН

Сильное напряжение мускул, жёсткое сцепление челюсти.

Обмениваются короткими понимающими взглядами – Святогорский понимает всю тяжесть указанного Паниным симптома. Панин катит каталку в отделение. Святогорский обращается к Марго и Лиле:

СВЯТОГОРСКИЙ

Что застыли?! Звоните разворачиваться!

Марго, опомнившись.

МАРГО

У меня Беляев – заведующий! А заведующий родильно-операционным блоком…

Обрывается, застывая, вспомнив, что зав родильно-операционным блоком – Зильберман. Лиля хватается рукой за лицо, по-бабьи. Святогорский стремительно к телефону:

СВЯТОГОРСКИЙ

Куры! Одни куры кругом!

Набрав короткий номер, нарочито-официально «представляется» в трубку с упором на слово «заведующий»:

СВЯТОГОРСКИЙ

Заведующий акушерской реанимацией! Срочно: операционную первого этажа!

(ПАНИН, СВЯТОГОРСКИЙ, ОПЕРАЦИОННАЯ СЕСТРА, БОМЖИХА, ЕЛЬСКИЙ.)

Бомжиха на столе, заинтубированна. Ребёнок извлечён – с ним возится у неонатологического столика Ельский. Панин у операционного стола, на месте оператора, в соответствующем одеянии; ему ассистирует операционная сестра. Святогорский – у головного конца. Панин манипулирует в ране уверенно и быстро. Операционная держит крючок Фарабефа.

ПАНИН

(К Ельскому)Ну что?

ЕЛЬСКИЙ

Как ни удивительно… При такой печёночной недостаточности у матери… Но заберу в реанимацию. Необходимость обменного переливания не исключена. Пуповинную кровь на ВИЧ и гепатит С(цэ) набрали.

Панин кивает. Обращается к Святогорскому, походя:

ПАНИН

Интерны с ординаторами повымерли?!