– Что вы, я прекрасно вас помню. Вы сменили прическу?

В прошлую встречу, ее длинные волосы были забраны в низкий хвост, перехваченный черной лентой.

Она ничего не ответила.

– Вы куда-то спешите?

– Нет, хочу прогуляться.

– Вы не будете возражать, если я присоединюсь к вам?

– Буду только рада… – Я пыталась вспомнить ее имя.

– Ирина. Меня зовут Ирина. Хотя Роман предпочитает называть меня иначе, – добавила она безразлично.

Мы молча дошли до центрального парка, ступили на брусчатую дорожку и погрузились в приятную тень деревьев, плотно растущих по обеим сторонам. Звуки городской суеты казались приглушенными, доносившимися откуда-то издалека. В этом отгороженном от внешнего мира пространстве, среди зеленых дубов, кленов и кустов сирени ощущались покой и умиротворение. Я поглядывала на Ирину, шедшую рядом со мной, пытаясь найти хотя бы малейшее проявление того, что она андроид и не могла. С Юшенгом произошло тоже самое, когда он вдруг стал совсем человечным и, видя в нем человека, я забывала, что внутри этой оболочки нет сердца и крови, бегущей по венам.

– Раньше я работала на Виктора – отца Романа. Это был прекрасный человек, не без недостатков, конечно. При нем все было иначе, – с тоской в голосе произнесла она. – Мои функции отличались от нынешних. Я руководила инженерным отделом.

– Вы скучаете по Виктору? – Удивленно заметила я.

– Чувствую невосполнимую утрату. Наверно, это и значит скучать. Мне трудно определить.

Ирина остановилась.

– Я навела справки о вас.

– Зачем вам это? – Удивилась я, искренне не понимая мотивов такого поступка.

– Вам неприятно?

– Даже не знаю, что сказать.

– Вы приобрели андроида-компаньона. Как складываются ваши отношения?

Я задумалась. Сложно было подобрать слова вот так, ни с того ни с сего, чтобы дать однозначный ответ. Ирина наблюдала за мной, глядя прямо в глаза.

– У вас к нему есть чувства?

– Ирина, я сама не понимаю, – честно призналась я.

– Не сближайтесь с ним, – тихо произнесла она. – Рано или поздно вы умрете и он останется один.

Мимо пронеслись мальчишки лет восьми, легкие как ветер. Они даже не заметили нас, увлеченные погоней за воробьями. Я засмотрелась на них. В какой момент мы теряем эту беззаботность и умение радоваться просто тому, что можно бежать, вот так сломя голову, не думая ни о чем, ощущая свободу, не боясь упасть и разбить коленки в кровь?

Ирина прервала мои размышления, дотронувшись до моего запястья.

– Как ни парадоксально это звучит, но андроиду необходимо общение с человеком, иначе он не сможет осознавать себя живым. Человек совершенен в своей безрассудности, которая зачастую приводит его к гениальным открытиям. Вы можете мечтать и видеть сны. Нам приходится учиться этому и не всегда успешно. Жизненный цикл человека ограничен временными рамками от момента зачатия и до момента смерти. И это тоже дар. Не страдать вечно. – Она говорила быстро и будто сама с собой. – Виктор не понимал людей, спускающих огромные средства в поисках чудодейственного лекарства от старости, жаждущих бессмертия, считая, что в отличие от роботов у людей гниет душа, поэтому физическая смерть для человека – очищение и истинное благо.

Ирина опустила глаза, рассматривая запыленный носок своей туфли.

– Виктор мечтал о мире, в котором люди и роботы будут жить вместе, создавая нечто совершенное. Он говорил, что именно человек должен учиться у робота человечности, а не наоборот… Роман разрушит все, над чем работал его отец.

Она отвела от меня взгляд, всматриваясь куда-то вдаль. Потом попрощалась и быстро ушла, словно внезапно вспомнила о чем-то. Я смотрела вслед ее удаляющейся фигуре, чувствуя смятение и тоску.