– Амелькина недавно встретил…» —

«И что же? Как сейчас Иван?» —

«Я перемены не заметил:

Амелькин, как обычно, пьян!»

Они немного посмеялись,

Потом снабженцы дружно взялись

В углу порядок наводить,

Где их решили разместить.

4

О столь невыгодном контрасте

Роман и думать не посмел —

Он статуей весь день сидел,

А рядом с ним кипели страсти:

Шумахеру цеха звонили

И кладовщицы приходили,

А он на них, как господин,

Смотрел с заоблачных вершин.

Роман, в добавок, ощутил

Свою беспомощность сильнее,

Когда Арапов лист вручил,

На нём – таблица, рядом с нею

Сам генеральный написал:

«В.И., как будем экономить?»

Гудков переадресовал:

«Г.П., Борея ознакомить

И вместе срочно доложить!»

В таблице – список инструмента…

Роману не хотелось жить.

Он в страхе ждал того момента,

Когда придётся на доклад

Идти, что сам Гудков назначил…

Он доложить и был бы рад,

Но так работать и не начал:

«Зачем хожу я на завод?

Ведь то, что названо работой,

Не более чем скуки плод,

Вознаграждаемый зевотой…»

Зато Евстрат стал поручать

Роману мелкие заданья,

Что позволяли покидать

Не только стол – пределы зданья:

В копировальное бюро —

Для размноженья документа,

На посещение клиента

В охране получить добро.

Романа это удивляло:

Ему никто не предложил,

Чтобы Евстрату он служил.

Тогда бы это означало:

Он должен статус поменять

И впредь заданья выполнять,

Достойные не инженера,

А примитивного курьера.

Жидков Романа поддержал:

«Я это тоже испытал:

И пропуска, и размноженья,

И остальные униженья…

Надеюсь, временно всё это…»

Спросил и у жены совета

Роман, не зная, бунтовать

Или свой гнев пока скрывать:

«Хотел бы я понять причину,

Дающую Евстрату власть…

Он резко поменял личину

И мною пользуется всласть…

Единственный законный повод

Распоряжения давать —

Он любит кофе распивать

С Араповым…» – «И это довод?

Какая должность у него?» —

«Того никто из нас не знает…

Ах, да! Он часто посещает

Гудкова… Больше ничего!

Так почему я должен слепо

Его заданья выполнять?

Всё унизительно, нелепо…

И больше нечего сказать». —

«Но, может, лучше потерпеть?» —

«Конечно, лучше прогуляться,

На свежем воздухе размяться,

Чем за столом весь день сидеть.

Жидков всё это испытал —

Сейчас работой не обижен.

Теперь, видать, мой час настал.

Мой статус временно занижен,

Чтоб испытание пройти…

На преданность, я полагаю…

Я справлюсь, чтобы обрести

Всё то, о чём давно мечтаю:

Компьютер он мне должен дать,

Зарплату и местечко лучше…»

И он продолжил выполнять

Заданья, что давал Онучин.

5

В столовую тот не ходил,

И неизвестно чем питался,

Лишь кофе очень часто пил

Да у Гордея угощался.

Он у Романа стал просить

Чай, сахар, кофе растворимый.

Был рад Борей, всегда учтивый,

Свои услуги предложить.

Но каждое благодеянье

Рождало новое страданье:

Роман, как только сахар брал,

Всегда брезгливо замечал

Неряшливые крошки кофе

На сахаре. Роман немел

От всех подобных грязных дел.

То было близко к катастрофе!

Ему казалось, что, смеясь,

Евстрат ступает сапогами

На скатерть белую, и грязь

Летит огромными кусками!

«Он словно мне даёт понять,

Что занят слишком важным делом,

Чтоб сахар, кофе покупать,

И всяким глупым, неумелым

Он оставляет эту роль…

Ну, нет уж, ты меня уволь!»

Когда Онучин обратился

К нему за кофе, он решился:

«А ты не будешь возражать

Слегка порядок поменять?» —

«Сначала сахар, полагаю?..

А-а, понимаю… Понимаю…»

Роман весьма доволен был,

Что честь достойно защитил:

«Онучина я не обидел,

Я вежлив был, он это видел».

Процесс глотанья кофе – тонкий…

Язык слегка прижат к губе…

Евстрат глотал, рождая громкий

Звук, словно в фановой трубе.

Борей скопировать решился

Тот мерзкий булькающий звук,

Глотнул – и чуть не подавился:

Не примеряй чужой сюртук!

6

Внезапно заболел Савчук.