7 мая 1937 года войска Франко предприняли атаку у пика Сольюбе, в важном районе в окрестностях Бильбао. Через неделю республиканцы начали оставлять город. Капа вернулся в Париж, где провел полезную встречу с властным, но обаятельным Ричардом де Рочмонтом, главой представительства Time-Life. Увидев в журнале Life впечатляющие военные фотографии Капы, де Рочмонт попросил его поработать на съемках серии документальных фильмов «Марш времени». Капа согласился.

Теперь он косвенно работал на Генри Люса, босса де Рочмонта и основателя Life. По иронии судьбы, Люс был убежден, что Франко – «великий белый рыцарь, который намерен спасти Испанию от этих грязных коммунистов»[97]. Однако фильм де Рочмонта «Репетиция войны» получился яро антифашистским; Люс, к его чести, часто расходился во взглядах с авторами своих фильмов и журналов, но не мешал им их высказывать[98]. Однако Капа как кинооператор совсем отбился от рук: он не повиновался ни де Рочмонту, ни другим продюсерам. «Мне очень нравился Капа, но он был совершенно недисциплинированным, – вспоминал позднее де Рочмонт. – Я отправил его на Испанскую войну с камерой Eyemo как военного оператора… [но] он отдал камеру своей подружке, чтобы она что-то там поснимала»[99]. Поведением Капы был впечатлен и Том Орчард, ассоциированный продюсер фильма «Репетиция войны»: «Боб был фотографом, но не знал, как пользоваться кинокамерой. Результат: мы получали от него совершенно великолепные кадры, но это были совершенно великолепные фотокадры. Он нажимал на кнопку, вжик – и пяти футов кинопленки как не бывало!»[100]

В конце мая Капа снова встретился с Гердой на перевале Навасеррада, недалеко от Сеговии, чтобы снять наступление республиканцев. На этот раз Капа надеялся, что они с Гердой зафиксируют победу республиканцев – как в кино-, так и в фотокадрах[101]. Они исступленно работали, снимая динамичные сцены атаки танков и пехоты, но наступление республиканцев быстро захлебнулось, так что им пришлось возвращаться в Мадрид без кадров, которые они так жаждали снять…

В середине июня Капа и Герда поехали из Мадрида на юг. Надежды на то, что удастся снять сцены побед, таяли с каждым днем. Рано утром 24 июня корреспонденты прибыли в штаб-квартиру коммунистического батальона имени Чапаева, дислоцированного под Пеньярроей. В тот же день с фотографами, направлявшимися на Сьерра-де-Мульва, встретился политический комиссар батальона, смелый и остроумный немецкий интеллектуал Альфред Канторович, он же Канто. В своем дневнике Канторович записал, что оружием Капы была большая кинокамера. Политкомиссар также заметил, что Герда была чрезвычайно привлекательной: одетая в брюки, в берете, из-под которого выбивались красивые светло-рыжие волосы, она носила на поясе какой-то миниатюрный револьвер[102].

Дневниковая запись также подробно рассказывает о том, как Герда и Капа в тот же день с помощью бойцов батальона под командованием Канто организовали несколько постановочных атак. «Капа устроил целую сцену атаки: упоенные битвой люди с ужасающими криками штурмовали воображаемые позиции фашистов и в два дубля одержали победу… [Капа] остался очень доволен результатом»[103].

Таким образом, не имея возможности снять настоящую атаку, они в конце концов были вынуждены прибегнуть к фальшивке. Капа был впечатлен «страстным боевым духом» людей Канто и сказал ему, что эта постановочная атака выглядела более реальной, чем настоящая[104]. Два дня спустя Капа и Герда отправились вместе с Канто на передовую сражения при Ла-Гранхуэле. Кан написал в своем дневнике: «Ничто не могло удержать ее [Герду], когда она бросила свою камеру на плечо и в полном безрассудстве, среди бела дня, без всякой маскировки пробежала примерно 180 метров до новой позиции. Все обошлось – видимо, фашисты спали, потому что было время сиесты. Герда Таро сфотографировала позиции и бойцов второй роты и начала собираться обратно. Республиканцы почти силой удерживали ее и Капу до захода солнца.