Стоя на крыше двадцати пяти этажного здания, чувствуя, как пронизывающий ветер теребит его волосы, парень не сразу заметил, что он не один. У противоположного края крыши стоял парень и смотрел вниз. Костя хотел было окликнуть его, но не успел – парень сделал шаг и полетел вниз. Костя медленно подошёл к тому краю и посмотрел на асфальт. С высоты, на которой он находился, тело внизу было видно не очень хорошо, но ему вдруг показалось, что это он сам лежит там, на земле. У него закружилась голова, и он поспешно отступил назад. Все его тело била крупная дрожь, и внезапно он понял, что не сможет сделать то, что задумал.

– Да, должно быть, это чертовски больно, – услышал он рядом чей-то голос и резко обернулся. Но больше на крыше никого не было.

Списав это на разыгравшееся воображение, Костя попытался заставить себя снова подойти к краю, но так и простоял несколько минут на одном месте. Потом его посетила мысль, что если тело более смелого самоубийцы найдут, а случится это, надо думать, с минуты на минуту, то ему надо быстро уходить от этого места, ведь и его самого могут к этому приплести. Он как мог быстро спустился и, выйдя из подъезда, нарочито неспешно двинулся прочь.

После неудачной попытки разбиться в кровавое месиво Костя был безумно зол на себя, на того парня, что прыгнул первым и на этот город, в котором так много самоубийц и так мало крыш.

Он чувствовал себя предателем.

Тем не менее, Константин был полон решимости выполнить задуманное. Он должен был. И он будет не он, если не найдёт способ сделать это.

Эта его черта, добиваться цели во что бы то ни стало, очень нравилась Алисе. Он потратил полгода на то, чтобы она стала его. Тогда он был чётко уверен, что так и должно быть, что они предназначены друг для друга. И сейчас его мнение не изменилось – они должны быть вместе, а это значит, что он должен отправиться вслед за ней даже на тот свет.

Придя домой, он зашёл в ванную, вставил пробку и открыл кран. Пока вода набиралась, решал, стоит ли раздеться или же лезть прямо в одежде. В итоге решил не раздеваться. Достал лезвие, лёг в ванну. Поднял руку и увидел, что она дрожит.

– О, господи. Неужели я такой слабак? – с отчаянием прошептал Костя и запихнул лезвие в мыло. Он где-то читал, что этот приём помогает, если страшно. Дескать, ты просто проводишь мылом по руке. Но Костя всё равно не смог. Он не видел лезвия, но он знал, что оно там.

Он вылез из ванны и пожалел, что не разделся. Переодевшись, прикинул, какие у него есть ещё варианты. Наглотаться таблеток, самое оно. Кинулся, а в домашней аптечке две пачки «Цитрамона», «Но-шпа» и «Мезим». Делать нечего, выпил всё, что было. Этим всем его и вырвало.

Вешаться Костя не собирался принципиально. Во-первых, самопроизвольное опорожнение кишечника – это ужасно. А во-вторых, ему не хотелось, чтобы потом про него говорили, что, мол, Костя Вешалкин повесился.

Он начинал думать, что способа, который подошёл бы именно ему, не существует. Но, собрав волю в кулак, отбросил эту мысль и обратился за помощью к интернету. На одном форуме самоубийц его привлекла фраза русского студента из Праги: «Можно ли отбросить коньки, если выпить горячий воск?». Он зашёл на форум и начал читать.

Одна девушка посоветовала этому студенту спрыгнуть с очень высокого здания. Но студент отмёл этот вариант, сказав, что боится высоты и не может заставить себя даже выйти на крышу. Были там и ещё советы, вроде выпить градусник и тому подобные. К одному из них Костя вообще оказался не готов: «Возьми две шариковые ручки в руки так, чтобы они торчали вверх, и как бы случайно посильнее ударься головой о них аккурат глазами». Студент боялся, что он только проткнёт глазные яблоки, а добраться до мозга сил не хватит. Парня все кинулись убеждать, что от болевого шока он, скорее всего, начнёт биться головой об стол и затолкает их поглубже. Костя не удержался от комментария. «Если он так сделает, то варианта два: либо он будет бегать по комнате, схватившись за эти ручки, либо выдёрнет их прямо с глазными яблоками», – написал он.