Как известно, римская налоговая система основывалась на всеобщем учете населения и требовании от каждого подробного указания его финансового состояния. Эти декларации время от времени проверялись провинциальными властями. Налоговый пресс, как и в других провинциях, едва был переносим населением Иудеи (Tac. Ann. II.42). Время поздней Республики характеризуется систематическим давлением на провинции, что выражалось в требовании и взимании непомерных налогов, поборов и платежей[36]. С наступлением принципата можно вполне оправданно говорить о некотором улучшении положения, de facto же оно было ограниченным. Веспасиан «взыскивал недоимки, прощенные Гальбою, наложил новые тяжелые подати, увеличил и подчас даже удвоил дань с провинций» (Suet. Div. Vesp. 16). Папирус, найденный в египетской провинции Арсиное (хранящийся частью в Лондоне и частью в Вене), дает подробные сведения относительно взимавшегося с евреев специального налога в дополнение к обычной поголовной подати. Этот папирус датирован пятым годом правления Веспасиана и показывает, что подать уплачивалась всяким евреем и еврейкой, достигшими трехлетнего возраста. Каждый должен был платить 8 драхм 2 обола, кроме особого подоходного налога в одну драхму. Обычная поголовная подать уже достигала 40 драхм, так что евреи были чрезвычайно обременены налогами, по крайней мере в Египте. При Домициане «с особой суровостью по сравнению с другими взыскивался иудейский налог: им облагались и те, кто открыто вел иудейский образ жизни, и те, кто скрывал свое происхождение, уклоняясь от наложенной на это племя дани» (Suet. Dom. 12.2).

Наместники сосредоточивали в своих руках столько власти и авторитета, что были практически неконтролируемы издалека. Как правило, призвать их к ответственности и добиться судебного разбирательства над ними в период их полномочий было практически невозможно. Даже если и удавалось направить в Рим обвинения против наместника, успех в подобного рода разбирательствах был сомнителен, поскольку обвиняемый, как правило, имел в Риме связи в высших кругах, да и сам обладал огромным влиянием. Единственным мотивом, по которому наместник мог быть отозван, было опасение, что своими мероприятиями он мог спровоцировать беспорядки в провинции со всеми вытекающими из этого последствиями. К тому же наместник по окончании срока своих полномочий должен был считаться с потенциальной возможностью быть обвиненным: в частности, влияние иудеев в Риме при Юлиях-Клавдиях нельзя было недооценивать.

Избавив провинции от длительных войн и безжалостной эксплуатации, режим принципата распространил в провинциях лучшие порядки, римскую культуру, содействуя их экономическому и культурному развитию. Началась романизация провинций, их постепенное сближение со столицей. Именно это позволило на 2 века избавить Римскую империю от внутренних войн (кроме 3 иудейских восстаний) (pax Romana saeculum aureum). Каракалла также ввел положение, согласно которому ни одна из провинций не имела права формировать войска численностью более двух легионов, тем самым лишив наместников возможности собрать силы для восстания угрожающего масштаба. С развитием муниципального устройства многочисленные города представили собой как бы обособленные части государства, которые, принадлежав целому, практиковали на данной территории общегосударственные функции, перенесенные на них волей римского народа или императора (lex civitatis, lex municipalis).

Городское устройство и управление было как бы отпечатком с государственного устройства и управления, и, после того как государство перешло от Республики к империи, подобное же преобразование произошло в городах. Подобно государству, города обладали своим имуществом и, подобно государственному, оно рассматривалось как противоположность частному имуществу. Городское имущество было как бы «ничье»; переход вещей из личного обладания в городскую казну и обратно, разные сделки городских властей с частными лицами (аренда, откуп доходов) совершались в формах, отличных от сделок гражданского права. Так же, как и государственные, городские имущества исключались из гражданского права и оборота. Но такой порядок не мог продолжаться долго. Административная компетенция городских властей, ограниченная территориальными и иными пределами, не ограждала имущественных интересов городской общины во всех случаях, и городские власти искали покровительства у римского суда.