Вот, собственно, все, что мы знаем о Британии «до Цезаря»[8], и то, за исключением Геродота, это более поздние источники, пересказывающие древних авторов. Восполнить лакуны отчасти помогают данные археологии. О «коренных» обитателях Британии известно крайне мало, разве что это были палеолитические охотники и рыболовы, следы которых обнаружены в речных наносах и пещерах (примечательно обнаруженное в 1823 г. в валлийском Дифеде палеолитическое захоронение молодого охотника – останки были покрыты охрой, и рядом с ними положены кости мамонта, явное свидетельство неких заупокойных обрядов). Кроме мамонтов, обнаружены останки съеденных бизонов, шерстистых носорогов, оленей и лошадей. В ту пору будущая Британия даже еще не была отделена от Европейского континента, будучи объединенной с ним не только льдами, но и сушей, с тысячелетиями последняя сократилась до узкого перешейка, в итоге также исчезнувшего. Это отделение состоялось постепенно между 8000 и 3000 гг. до н. э. Люди мезолита приручили собак и владели искусством мореходства (найдены остатки их челнов). Известно, каков был их мясной рацион: его составляли как крупные, так и довольно мелкие разнообразные животные, такие как косули, лоси, маралы, бизоны, свиньи, лисы, зайцы, бобры, ежи и барсуки. Весьма интересны и пока необъяснимы находки в виде обработанных оленьих рогов и черепов, чьи формы были намеренно изменены. Вполне вероятно, речь идет о первобытной магии охотничьих обрядов. Неолитические обитатели острова оставили по себе на юге довольно многочисленные каменные могильники, полные различных артефактов; известно, что к охоте и рыболовству они прибавили скотоводство и мотыжное земледелие. По данным В.В. Штокмар, к этому периоду уже вполне можно отнести существование первых британских дорог – Икнилд и Дорогу Пилигрима. Находка статуэтки типичной пышной «Венеры» возле Тетфорда – свидетельство общечеловеческого культа Богини-Матери.

Около 2000 г. до н. э. будущие Британские острова захватывают иберы, или иберийцы, оставившие по себе мегалитические и длинные курганные могильники (до 60 м). Таинственный Стоунхендж в Уилтшире, состоящий из нескольких каменных кругов (он строился в три этапа), чье истинное назначение неизвестно доныне (святилище, могильник – но найденные там останки гораздо младше самого сооружения – или астрономическая обсерватория – а может, все это вместе?) – это их работа. И это – лишь один из самых известных примеров, притом – частично реконструированный. Куда менее «разрекламирован» подобный, но более крупный памятник в Эйвбери, о котором Массингем свидетельствует, что многие его камни растащены фермерами, однако и то, что осталось, привело в восхищение посетившего его короля Карла II. Сравнивая его со Стоунхенджем, Массингем образно выразился, что Эйвбери относится к нему, как кафедральный собор – к приходской церквушке. 15 его монолитов возвышаются доныне, а общее число камней должно было составлять порядка 500–100 во внешнем круге, 30 – для северного круга, 12 – для его внутреннего круга, по 30 – для двух южных кругов, один – для центрального обелиска первого из них и три – для свода в другом, один круглый камень меж этих кругов, 200 – для оформления священного пути оттуда к Овертон-Хилл, 40 – для внешнего круга наверху Хэкпен-Хилл, 18 – для внутреннего, три – в составе так называемых Колец дьявола в Бекхэмптоне, и еще камни на вершине Овертон-Хилл, где, кстати, были обнаружены захоронения. Для того чтоб сдвинуть большой монолит высотой в 6–7 м, требовались силы ста человек. Обычно наличие подобных памятников обусловлено расположением неподалеку залежей гранита, известняка и т. п., хотя для Стоунхенджа, к примеру, знаменитые «голубые камни» (они находятся в центре каменных кругов и покрыты плитами, окружая жертвенник из зеленого слюдяника) доставляли из Пембрукшира – а это почти 400 км, наверняка для такого тяжкого труда была особая мотивация, которой мы, к сожалению, не знаем.