– Привет, пап.

– О! Рад тебя видеть. Ты зачем пришел? Я маме говорил, что сам погружу. Мы фургон прямо к подъезду подогнали.

– А Лавер? Или сегодня ты без водителя?

– Лавер в машине. Я не просил его помогать. У него что-то с пяткой. И сегодня выходной, в который он не должен работать.

– Но ты же ему заплатишь за этот день.

– Мы договорились, что он возьмет отгул на следующей неделе.

– Ладно, разберешься. Давай помогу…

Зная сколько весят все коробки, я понял, что отец сам не справится с разгрузкой. Мы управились за полтора часа. Лавер продолжал жаловаться на ногу, отчего отцу пришлось поменяться с ним местами и сесть за руль. Вздохнув, я сел в фургон. Адрен не просил ему помогать, но и от помощи не стал отказываться. Из чувства вины, он старался не смотреть в мою сторону.

– Сейчас только заедем заправиться на соседнюю улицу. Небольшой крюк, зато смогу списать целую кучу бонусных баллов, – на заправке Лавер пошел за сигаретами, а мы с отцом стояли и ждали, пока наполнится бак.

– Как дела на работе, Конси? – спросил Адрен.

– Хочу уволиться… Я работаю уже за двоих, но деньги те же, – ответил я.

– Ой, сейчас не самое удачное время, чтобы увольняться, сам знаешь какие новости.

– Новости всегда плохие, а ипотека сама себя не выплатит. К сожалению.

– Ну, если будешь работать долго и усердно… А так, все госпитали, кажется, одинаковые.

– Это правда. Но, может, мне не всю жизнь быть врачом?

Отец на это ничего не сказал. Я знал, каким будет его ответ. Они с матерью не могут представить такой ситуации, при которой человек в здравом уме решил бы перечеркнуть шесть лет в медицинском университете, три года в ординатуре и три года работы хирургом. Они не меняли свою профессиональную деятельность по собственному желанию уже тридцать лет. Я был готов к небольшому спору, у меня даже был хороший контраргумент. Фургон, набитый под крышу стиральными машинами и электрическими плитками, выглядел как лишние пять тысяч – стоило только продать. Но отец не развивал спор, будто зная о моем козыре.

– Спасибо, что помогаешь, – сказал он. – Я уже и не надеялся успеть после разгрузки в налоговую инспекцию.

– Зачем тебе туда? – удивился я. – Сегодня же выходной.

– Они работают и сегодня. В будни я за всю неделю не выкроил времени, чтобы съездить.

– Так а зачем?

– Собираем сейчас бумажки, чтобы мастерская соответствовала санитарным нормам.

– Какие-то новые требования?

– Нет, думаем там попробовать открыть небольшую кафешку.

– Думаете? Кто думает? Фрагман? – я начал злиться.

– Конси… – отец попытался сохранить тон беседы.

– Ты уже едешь что-то оформлять, то есть вы уже подумали. Пап. Ну какое кафе?!

– Ну, здание все еще мое. Хочу – кафе открою, хочу – бассейн, – отец попытался свести все к шутке.

– Так оставь мастерскую, или вы на грани закрытия? – спросил я.

– Нет, заказы есть. Я и ребята останемся делать, что делали. А в помещении эффективнее будет открыть общепит.

– Кто сказал? Фрагман? Он ничего другого посоветовать не может, не надо слушать его, – настаивал я.

– Фрагман сейчас единственный, кто может заказать работу на несколько месяцев вперед.

– Да не может такого быть. На всю Семлагриму единственный, кому нужен монтаж чего-то там…

– Нет, конечно. Не единственный, но из надежных сейчас только он. Благодаря ему сотрудники получают зарплату последние несколько месяцев.

– Он это знает и манипулирует тобой, чтобы ты отдал ему мастерскую.

– Я не отдаю ее! Она моя. Но скоро перестанет быть моей, если хоть какие-то деньги не будут оседать в чертовом бизнесе.

– Я не могу тебе указывать, только предостерегаю. Прошу, еще раз хорошо подумай. Вспомни, как много сил и времени ты потратил на обустройство и поддержание мастерской. Фрагману дай повод – он все к своим рукам приберет. Пожалуйста, попридержи его рвение и давай еще раз обстоятельно все обсудим.