– Правильно, – Гервиг с улыбкой повернулся к Кире, – и вы тоже поставьте.

– Непременно, – ядовито протянула она, и Павел вдруг ясно понял, что разговор подошел к концу, – а ещё поставлю себе щипцы вместо руки. Чтобы в следующий раз, когда ты подойдёшь, вырвать тебе язык. Встал!

От её злобного крика мальчишка, казалось, подлетел в воздух. Он отшатнулся и медленно встал.

– Вы что… – забормотал он.

– Пошел отсюда! – крикнула она, поднимаясь.

Гервиг посмотрел на Павла, но тот его проигнорировал.

– Ты глухой?! – крикнула она ему в лицо. Гервиг что-то забормотал и попятился.

Павел закрыл рот рукой, тихо смеясь.

Кира достала нож.

Ситуация для мальчишки быстро перестала быть забавной. Он перевёл взгляд с её лица на нож, а потом решил не геройствовать и побежал к своим. Кира засунула оружие в ножны под колено, пока не увидел кто-нибудь из сержантов, и повернулась к нему.

– Что смешного? – спросила она, пнув Павла по ноге.

– Долго ты терпела, – сказал он, смеясь. – Я всё гадал, на сколько тебя хватит.

Кира криво улыбнулась.

– Мог бы и сам разговор закончить.

– Ты первая с ним поздоровалась.

– Я же не знала, что он… – Кира несколько секунд подбирала подходящее слово; так и не придумав, в раздражении с размаху села на песок. – Сюрреализм какой-то. Я половины не поняла, где он про себя рассказывал, а где про всех. Думаешь, не следовало так обращаться с человеком, выражающим коллективное мнение?

В её голове не было сомнения, вопрос был скорее риторическим.

– Забудь. Они не рискнут ударить нас в спину лишь потому, что мы не с ними. Когда придет время, ты будешь сама их отстреливать. Слышала, что он сказал? Ему всё равно, кто с кем воюет. Да он и воевать-то не собирается.

Павел откинулся на песок и положил мешок под голову, Кира отвернулась к группе курсантов. Из этого положения ему было не видно, смотрят на них или нет.

– После первого задания увидим, что наши из себя представляют, – сказал Павел. – Судя по тому, что никого из своих я не вижу, они недалеко ушли от курсантиков.

Кира вздохнула:

– Интересно, чем они три года занимались?

– Читали книги по искусству войны, которые им никогда не пригодятся.

– Надеюсь, это был первый и последний говорящий глупец, который нас побеспокоил.

– Я тоже, – признался Павел.

– Уже не переживаешь по поводу акклиматизации?

Он усмехнулся:

– Нет. Кажется, я буду в восторге от всеобщего молчания.

– Архитектура?

– Ужасно. – Он закрыл глаза предплечьем руки и широко зевнул.

– Нет в тебе тяги к искусству. – Кира в очередной раз провела ладонью по стене. – Почему не сделал голосовое управление?

– Чтобы ты спросила, – вяло проворчал он.

– Ругательства на древних языках?

– Нет. Откуда это у тебя?

– Секретная информация. Боевое и стрелковое оружие?

– И что я там не знаю?

– Хм. Транспорт?

– Тот же вопрос.

– Химия и технология инициирующих веществ?

– Нет.

– Мины?

– Нет. – Он со вздохом убрал руку и сел на кровати.

– Космонавтика?

– Нет, а история есть?

– Была. Подожди… – Кира нахмурилась, и принялась листать вперед, и остановилась не сразу. – Загадки истории?

– Уже интересней, – вяло отозвался он.

– История от возникновения Земли до наших дней?

Павел подавил зевок.

– Вот, оставь это.

На экране появилась временная шкала – от протоземли до киборга с планетой в руках. Ниже шли системные требования и длинный код.

– Подтяни его ко мне, – сказала она, махнув в сторону дроида.

Робот доходил ему до колен, был округлый, с отсутствием прямых линий и руками, которые втягивались в себя, когда тот не бодрствовал.

Павел отодвинул его вместе со стойкой, R-ка замигал, а потом опять потух. Он приподнял его и подтащил к кровати.