Маргарита смотрела на эти хождения и не понимала, почему до сих по не видно ни одного врача.

– Валь, где врачи? Хоть один?

– Не знаю, Рит – здесь постоянно так, – ответила медсестра.

– А вы жаловаться не пробовали?

– А кто жаловаться-то будет? Госпиталь не в нашем ведении…

– А в чьем же? – спросила Маргарита, одновременно помнимая, что такое положение вещей ей не изменить.

– Я говорю, жаловаться кто будет: вот эти бедолаги без мозгов? – спросила Валентина.

– Не знаю, – ответила Маргарита. – Но кто-то должен быть ответственен за всё это?

– Кто-то должен, – кивнула Валентина, – но вот кто – я не знаю.

– А кто знает?

– Слушай, Рит, тебе больше всех надо, или как?

– У меня подруга здесь остается, и я не знаю, что мне делать: у меня своя работа! – чуть ли не вскричала Маргарита.

– Я тоже занята, – ответила Валентина, – по самое горлышко.

Кондрашкина вновь окинула взглядом Елену.

– Слушай, давай так: я сейчас пойду искать хирурга. Потом вернусь и мы с тобой решим, как нам около нее дежурить.

– С чего ты взяла, что я буду этим заниматься? – спросила Валентина.

– Потому что ты – моя подруга.

– Только и всего? – усмехнулась Валентина.

– Я считала, что этого достаточно, – жестоко сказала Маргарита.

Валентина замотала головой.

– Нет, я так не смогу: меня выкинут с отделения и буду я, в лучшем случае, работать на ее месте – в лаборатории, – медсестра кивнула на Елену.

Маргарита от обиды даже засопела:

– Ну, это если очень повезет! – сквозь зубы сказала она.

Валентина глянула на нее, будто на совершенно чужого человека, и, отвернувшись, вышла из палаты.

Маргарита осталась одна. Что же делать? На кого ей теперь надеяться? Она присела на край кровати, на которой Елена продолжала истекать кровью: жить ей осталось несколько часов, ну, может, сутки – не больше. Маргарита не могла ничего придумать.

Прошел час с того момента, как они принесли Елену в это проклятое место. Маргарита, не умевшая делать даже перевязок, кляла себя за то, что профукала практические занятия по оказанию первой помощи. Экзамен она сдала случайно: в этом ей помог Полозов, договорившийся с преподавателем, пошедшим ей навстречу. Тогда от нее потребовалась лишь зачетка, в которую была поставлена оценка «удовлетворительно». Самое обидное, что Маргарита вообще плохо что-то могла делать руками. Например, она совершенно не умела готовить, и местная столовка была для нее настоящим спасением. Перед наступлением выходных, она обычно набирала в столовке еды на два дня, и, не выходя из комнаты отдыха, ела всё, что не успело испортиться, благо, что напротив нее стоял общий холодильник, где был ее уголок.

Пока она всё это прокручивала в голове, неожиданно возник человек в белом халате, представившийся, как доктор Петров А.М. Как только Маргарита ему улыбнулась, из-за спины доктора вышел ухмылявшийся Малыш.

– Теперь ваша душенька довольна? – спросил он, когда доктор начал осматривать Елену.

– Что? Вы зачем вернулись? – спрашивала Маргарита, ничего уже не понимая. И только, когда Малыш едва заметно кивнул на доктора, она вдруг с отчетливой ясностью поняла, что этот обожженный наглец и был ее спасителем. Но, в первую очередь, он помог ее подруге.

Она не знала, что и сказать: ей было и стыдно, и неудобно, и мерзко от поступка Валентины, которая бросила ее, сославшись на возможную потерю работы. У Маргариты закружилась голова, и она присела на соседнюю кровать.

– Вам плохо? – участливо спросил Малыш. – Может, водички принести?

– Нет, спасибо – мне уже лучше, – ответила Маргарита. – Намного лучше, – добавила она, видя, как хирург бережно обращается с Еленой – сама бы она точно так не сумела.