Сквозь туман врезается сон,

Я готов отключить телефон,

Так давно хотелось уйти,

Но я не ты8.

Самодельная платформа действительно помогла быстро восстановить пять пробников по записям, которые парфюмер всегда скрупулезно вел во время работы. Но все же недостаточно быстро – к началу презентации Алистер не успел, в тот момент как раз прозвучал сигнал об окончании работы чудо-аппарата, вожделенные флаконы темного стекла были вытащены из железной утробы и ждали очереди на маркировку.

Где королевство его, не помнит даже он сам.

Он не от мира сего, он верит песням и снам.

Он рубит корни у скал, он пляшет в топях болот.

Он тот, кто жил и устал. Он убывающий год9.

Лин с хрустом вошел в си-сферу, продираясь через острые осколки финальной аутентификации. Рука начальника втянула его в виртуальный зал презентации, где уже расселись приглашенные, спустившие на тормозах проблему «как одеться на работу в транскод». Поэтому вместо типичных лоснящихся пиджаков и бесформенных

свитеров обнаружились мексиканские пончо и черные косухи. Впрочем, это был беглый взгляд, не цепляющийся за лица. Все неважно сейчас, кроме как тянуть время. Пусть оставшаяся в реальности Кира проследит лишь, чтобы презентация в транскоде не потеряла бойцов. Никто не должен знать о горечи полыни на языке, когда ест мятные конфеты.

Подожди меня.

Ночь придет, с ней и я.

Сердца стук затих,

Это сон для двоих10.

Опаздывать было позорно, нестерпимо, и вина жгла Алистера огненным кнутом. Как Лин выкручивался без него и без образцов ароматов целый час —загадка, но юноша не сомневался, что презентацию не отменили и она шла своим чередом. Пожалуй, это было единственное, в чем он был уверен. Все остальное – будущее проекта, перспектива помириться с Лином, получение оплаты за разработку, да, транскод всех раздери, свое собственное доброе имя – балансировало на краю пропасти. И это было заслуженной платой за неумение себя контролировать, за то, что допустил эту кошмарную ситуацию с припадком и потерял Лина. Алистера мало волновал общественный резонанс и отзывы медиасферы об его неудачном участии в проекте. Гораздо хуже было ощущать себя дважды предателем – выложил свой уродливый секрет вот так, не подготовив почву, не предупреждая… и сорвал самую важную, доказательную часть их общей работы. Ну и кто ты теперь, волшебник – криворучка?

Его проклятие – день, его спасение – ночь.

Дорожный плащ – его тень. Он до бесед не охоч.

В том уголке, где темней, в несоблюдении доль,

В нагроможденьи камней живет Воздушный король11.

Даже став полупрозрачным на просвет – стоит поверить, и ты хрустальный, только отключите, пресвятой коннект, жесткий диск памяти, – Лин чувствовал проходящие через него взгляды. Начальник постарался на славу. Все эти люди ждали шоу, достойного открытия Олимпийских игр, а я им что?

Графики. Слайды матмоделей. Ха, волчонок, ты б еще от безысходности впихнул сюда фото твоего милого Алистера и входной двери в лавочку «Lair of Magus». Зачем ты его прикрываешь? Что за жертвенность, хакер? Ты этим никогда не страдал. Эта песня была про дядю Сашу, помнится, тот так и норовил прикрыть собой любого, кто ему дорог, не считаясь с обоснованностью такой цены.

Говори. Говори все эти слова. А в подкорку отправь запрос на четкое определение.

Кто. Для. Тебя. Алистер.

Именно здесь и сейчас.

Остановится время на миг.

Между нами всего один клик.

Так легко ненавидеть себя…12

Алистер угрем проскользнул в виртуальный конференц-зал, отметив про себя, что не ошибся в Лине. На экран проецировались графики и формулы, голос невидимого друга рассказывал об образце под кодовым названием «Яблоневый сад», и голограмма тонкой темноволосой девушки исполняла танец с перламутровой шалью. Ткань струилась светящимся потоком между пальцев, превращалась то в плащ, то в фату невесты, то в катану. Воздух в зале был наполнен тонким, ласковым ароматом цветущих яблонь. Алистер залюбовался отточенными движениями и грацией танцовщицы и хотел бы смотреть на нее бесконечно, но надо было найти Лина и передать ему пробники.