Военный нервно подул в ус и прошелся взглядом по пышным оборкам, слегка выглядывающим из-под верхней юбки и дорожному жакету винного цвета, нескромно отороченному кружевом:

-  Вам нужна одежда… как у монашек.  Или что-то в этом роде. В таком виде появляться в лагере нельзя. Вы должны переодеться.

-  Может быть и даже скорее всего, - опять соглашалась я, - но каким образом? Я собиралась сделать это, остановившись на постоялом дворе. А что-то в этом роде у меня есть, - вспомнила я одежду, которую только и могла позволить себе Маритт.  Парочку таких платьев – темных и закрытых, я захватила с собой.

-  Что делать…? - недовольно протянул он и обратился к кучеру: - Почту и багаж мадам - на телегу. 

   Щелкнул пальцами, мотнул головой, и кучер рысью двинулся отвязывать мой багаж, а возничий в военной форме подал стоявшую неподалеку телегу ближе к дилижансу.  Я отошла в сторону, чтобы не мешать и еще потому, что одна из лошадей высоко задрала хвост.  Я уже знала, что за этим следует.

   Моро же так и стоял, постукивая пальцами по сигнальному горну, заткнутому за пояс вместе с двумя пистолетами и задумчиво меня разглядывал.  Наверное, погрузочно-разгрузочные работы не входили в круг обязанностей охранника.

-  Мадам, не теряйте времени, забирайтесь в телегу, - оглянувшись на меня, скомандовал военный.

-  Момент, - послушно двинулась я в указанном направлении, осторожно обойдя лошадей.  Потом оказалось, что придется лезть… и сильно наверх - телега была с высокими бортами. Я призадумалась… и вдруг взлетела – Моро подхватил меня, подтолкнув под седалище и по случаю заодно крепко сжал его своей заскорузлой лапой.  Три дня шел к этому мерзавец – глазами ел, улыбочки строил, но не смел, никак не смел.  А на прощание все-таки смог.  Ну и…!  Считай, повезло мужику – меня накрывал откат после нервного разговора и сил на адекватную реакцию не осталось.  Еще и от резкого движения вверх перед глазами поплыло и уши будто ватой заложило – мир вокруг тихо распадался на пиксели…

-  Я прилягу? - тихо клонило меня в солому и на какой-то то ли тюк, то ли сверток.

-  Не стоит, - резко отозвался военный, - ехать недалеко – отоспитесь с дороги на месте.  Все равно командир в отъезде, так что представиться сможете только завтра к вечеру.

   Его нельзя было злить… вот именно сейчас – точно нельзя.  И я послушно уселась, хватаясь за борта и пережидая головокружение.  И вспомнила, кстати:

-  Мсье… а мы ведь не представились друг другу. Моё имя - Маритт, вдова дю Белли, урожденная де Лантаньяк.

-  Прошу прощения, - бросив в мою сторону непередаваемый взгляд и тяжело вздохнув, скупо кивнул мужик: - Гаррель, старший сержант гренадерской роты.  Живее, лентяи!  Дело к вечеру! – подстегнул он окриком возницу и кучера, неспеша тащивших к телеге непонятные тючки и мои баулы.  Те ускорились…

   А я обвела все вокруг рассеянным взглядом – убогие строения, запыленные у дороги деревья… Дилижанс, осточертевший за три дня пути, сейчас казался испытанным, надежным убежищем. И даже примитивные инстинкты Моро уже не бесили – на самом деле он не сделал мне ничего плохого.   А что ждет там - впереди?

   Господи, что творю, куда лезу? – тихо и, наверное, правильно паниковала я.  Хотя пока же ничего страшного? Если что – отработаю назад.  Завтра пообщаемся с их командиром, а там… там уже будет видно.

   Сержант устроился рядом с возницей, оставив мой комфорт на мое же усмотрение.  Почему-то это не задело.  Реакцию мужика на дикую для него ситуацию я отлично понимала.  Скорее всего, благородная с виду дама в действующих войсках почти то же самое, что баба на корабле.