– Вот и хорошо, что всё закончилось. Давай свой чемодан.

Плечом к плечу они с Мирой двинулись к выходу из аэропорта.

– А мама где?

– Мы наняли нового чистильщика бассейнов, она осталась дождаться его. В прошлый раз этот парень никого не застал дома и ушёл, не выполнив свою работу. Люди здесь такие странные, никак не привыкну. Когда мы собирались установить видеонаблюдение, выяснилось, что тут так не принято.

– Как говорится в старой доброй байке: видеонаблюдение во дворе дома – отличный способ узнать цвет куртки чувака, который спёр ваш садовый пылесос.

– Исчерпывающее замечание, – Ричард рассмеялся. – Ты случайно не португалка?

– Ты скажи. Вам с мамой лучше знать.

Улица встретила тёплым средиземноморским воздухом. Средняя температура в это время года держалась на отметке шестьдесят градусов по Фаренгейту. Но, сходя с трапа самолёта, здесь с непривычки всегда кажется жарко.

Восемь миль от аэропорта Фару пронеслись незаметно. Всю дорогу отец рассказывал о своей новой лодке:

– …она не самая новая. Но я нарочно такую купил, чтобы чинить и обновлять. Познание науки кораблестроения начинается с малого. Сегодня посмотрим на неё?

– Конечно. Не терпится её увидеть.

Мира выглянула в окно. Поодаль в солнечном свете утопал гладкий песчаный пляж с узкими каменистыми дорожками. Натыканные вплотную друг к другу яхты теснились у причалов. Местность вокруг напоминала пёстрый узорчатый ковёр. Вся прибрежная полоса вместе с гладью моря были невообразимо яркими. Голубое небо сливалось с океаном в одно огромное пронизывающее синевой полотно. Поразительное, бескрайнее. От его глади отражались слепящие блики, танцуя на поверхности солнечными зайчиками.

О приближении к дому Мире подсказывал начавшийся серпантин. Вскоре они с отцом были на месте. Выйдя из машины, Мира расправила плечи. Вдохнула воздух близкого моря – пологий, тёплый и солоноватый. Родительский дом был молодой, современный, окружённый растительностью. Лучи солнца лизали стёкла панорамных окон. Здесь всегда целый водопад света. И небо такое ослепительное, что кроме него и солнца ничего не видно.

Раскрыв руки навстречу, из дома спешила мама.

– Моя девочка приехала!

– Задушишь! – стиснутая в объятиях Мира еле дышала. Но была абсолютно счастлива.

Мать прощупала её рёбра, немного пожурила за излишнюю худобу, как полагается всем матерям. Затем они вошли в дом. Большое пространство с высокими потолками было уютно разделено на зоны.

– Тут курьер принёс для тебя букет. Буквально двадцать минут назад.

В вазе на кухонном столе стояли белые розы. Похожие на те, что Мира оставила в Америке.

– Открытки не прилагалось? – уточнила она, подойдя к цветам.

– Ничего не было. А ты что, не знаешь от кого такой шикарный презент?

– Знаю.

Мира склонила голову к плечу. Тот самый жест, который так нравился Теодору? Она наконец-то поймала себя на нём. Или не он?

Потрогав тугие прохладные бутоны, Мира сунула нос между лепестками и вдохнула.

– Ну и-и-и? – мама смотрела на неё с вопросом и ухмылкой.

– Ах да, – отозвалась Мира беззаботно. – Это мой парень.

– Парень? Твой парень?

– Я же тебе говорила, у меня есть парень.

– Помню, – Мириам задумчиво нахмурилась. – Но я решила, ты сказала парни.

Мира села за огромный стол. Его стеклянную поверхности крест-накрест покрывали узкие льняные скатерти. Мамина работа. Её приложенная к созданию уюта рука. Мира так сильно соскучилась.

– Улыбаешься, – Мириам приобняла её, прильнув щекой к щеке. Она всё никак не могла натрогаться дорогую гостью.

– Просто я обожаю утро в этом доме. Восточная сторона, всё солнышко здесь.

– Тебе не хватает солнца. Конечно. У вас его зимой так мало.