Майя мечтала. Да, она с детства, как и все отверженные, любила предаваться мечтам. Обычно она рисовала в своем воображении бурные романы с первыми красавчиками школы или таинственными незнакомцами. Теперь же ее глаз пал на Алекса. Да, в Алексе определенно чувствовалась уверенность. Он симпатичный и при этом такой грустный. О чем вообще может грустить такой, как он? Конечно, даже здесь, на этом острове, где из женщин только она, шумная Кристина да странная нелюдимая Соня, он все равно не обратит на Майю внимания. Но что плохого в том, чтобы немного пофантазировать? Как было бы здорово, если бы у них с Алексом прямо здесь, в клинике начался роман. Да, у нее никогда не было парня, но в друг он тот самый, единственный, кто не будет смотреть лишь на внешнюю оболочку. Вдруг он увидит в ней нечто большее, ее настоящую суть и поймет, что Майя прекрасна. Все будут думать – господи боже, что он нашел в этой дурнушке? И пусть думают. Они будут ей завидовать. Будут глядеть как Алекс нежно сжимает в руке ладонь Майи, целовать ее запястья. Как же сладко думать о подобном. Как же грустно осознавать, что этого никогда не случится.

Виктор до сих пор не понял нравится ему здесь или нет. Вроде это что-то необычное, но вроде и скучновато. Получить реальную психологическую помощь от доктора Хэйли он, откровенно говоря, и не надеялся. Слишком много в его жизни было психотерапевтов и слишком мало от них оказалось толку. Зачем он здесь? Как и всегда от скуки. Что он хочет получить? Просто какие-то новые эмоции. Черт знает какие. В целом Мисти Форест мало походил на те ретриты, которые доводилось посещать Виктору. И это скорее хорошо. Да, здесь тебя не облизывают с головы до ног едва ты сойдешь с трапа, но в той самостоятельности, которую предоставил этот Хэйли своим пациентам, было что-то приятное и необычное. Посмотрим во что это выльется – подумал Виктор и нырнул в объятья Морфея.

У Кристины была настоящая ломка. Уже почти сутки, как она не могла зайти на страницы Николаса и Синтии из-за отсутствия связи на острове. Женщина просто сходила с ума от любопытства. Казалось бы, за сутки вряд ли может произойти что-то из ряда вон выходящее, но так уж устроены некоторые люди, – если от них что-то скрыто, они начинают додумывать всякое. Кристине то представлялось, как Синтия обвинила Николаса в абьюзе и объявила о разрыве, то, что эта стерва сообщила подписчикам о беременности. И все это происходит именно сейчас, когда Кристина никак не может повлиять на это безобразие. А что, если кто-нибудь из них умер? Лучше бы, конечно, умерла Синтия. И бедный Никки приполз бы обратно в семью. Но Кристина бы не стала ему сочувствовать. Нетушки. Она бы вышвырнула его к чертовой матери вместе с пожитками, пусть идет убиваться по своей Сиси в другое место.