Я уныло ковыряла вилкой в тарелке, когда Даня вернулся и сел напротив.

– Говоришь, все замечательно? – по-своему истолковал мой ответ Даня.

– Если ты про пасту, то да. Вкусно. Спасибо! – ответила я, пытаясь изобразить улыбку.

По всей видимости, получилось не очень убедительно, раз Данил, не обладая особой чуткостью, это заметил.

– Ну давай, рассказывай. Что там стряслось? – мягко спросил он.

Держать все в себе было невыносимо. Я отложила вилку и подняла глаза на Даню.

– Да так… Случайно услышала разговор Софии и Маши. Они обсуждали меня, и это было, – я сделала паузу, стараясь подобрать подходящее слово, – неприятно.

Я пересказала Дане подслушанный диалог, не особо пытаясь сдерживать накопившиеся эмоции. Он слушал, позволяя мне выговориться, а когда я замолчала, единственное, что сказал, это:

– Бывает.

– Ты такой разговорчивый. Тебя прям не остановить, – от досады я не смогла сдержать сарказм.

Признаюсь, в эту минуту я ждала от Данила другого ответа. Хотелось услышать слова поддержки, понимания, но в очередной раз я забыла, что чуткость – это не про него. Вместе посмеяться или провести день как тюлени за просмотром сериалов – в этом он всегда может составить компанию, но, когда дело доходит до сопереживания у Дани эмоциональный диапазон как у ракушки. Нужных слов он не найдет. Спасибо хотя бы на том, что догадается обнять.

– А что тут скажешь? Глупо с их стороны обсуждать нас на работе. Сообразили бы уже какой-то закрытый чатик что ли…

– Думаешь у них его нет? – спросила я, подняв бровь и глядя на Даню с сомнением.

Он покачал головой и, задумавшись на мгновение, ответил:

– Если и есть, тогда Софа вдвойне недальновидно поступила.

Даня встал из-за стола и подошел ко мне. Наклонившись, он поцеловал меня в лоб.

– Ты будешь чай?

– Да, буду, – ответила я, благодарно улыбнувшись.

На какое-то время я замолчала, погрузившись в свои мысли. Будто под гипнозом я наблюдала за тем, как Данил набирает воду в чайник.

– А как бы ты поступил, если бы застал кого-то с кухни за перемыванием твоих косточек? – спросила я, нарушая молчание.

Данил поставил чайник на подставку и включил его. Затем повернулся ко мне и оперся на столешницу, задумчиво разглядывая меня.

– Наверное, загрузил бы самой неприятной работой, чтобы времени на болтовню не оставалось.

– Разумно, но тогда тебя будут ненавидеть еще больше, – с улыбкой заметила я.

– Да пожалуйста, – хмыкнул Данил. – Хоть обненавидьтесь. Шеф-повар здесь все равно я.

– Котик, в вопросах пофигизма ты мой кумир, – засмеялась я.

После выходных я вышла на работу свежая и отдохнувшая. Я уже не переживала по пустякам, просто в сухом остатке приняла решение повнимательнее присмотреться к работе Софии. Мне нужно собрать перечень ее косяков, чтобы она не думала, что ее увольняют исключительно за злословие в сторону руководителя. Должны быть и другие веские причины.

Привести этот план в действие было бы сложно, отсиживаясь целый день в кабинете. Убедившись, что на кухне все в порядке, я сходила за ноутбуком и заняла неприметный столик в зале. Посетители не часто сюда садились, потому что он стоял ближе всех к барной стойке. Однако отсюда открывался отличный обзор сразу на весь ресторан.

Первый день наблюдения не принес желаемых результатов. София вела себя тише воды, ниже травы. Официанты выполняли свою работу безукоризненно. Всех гостей встречали теплыми улыбками и приветствием, а провожали как лучших друзей. Уж не знаю, всегда ли так вежливы наши сотрудники в мое отсутствие, но сегодня ресторан жил своей жизнью и придраться мне было не к чему. Но это только мне. А вот у Данила как раз претензии были.