– Неужели жертвой был ее… – Глаза Коиси расширились от удивления.

– Нет. Хотя так было бы лучше для всех, – едва заметно усмехнулся Нобуо. – Я точно не знаю, но, кажется, они частенько собирались с его приятелями-графоманами и вели что-то вроде дискуссий, которые иногда переходили в настоящие перебранки. Однажды, когда они в очередной раз напивались в баре, один из приятелей ляпнул что-то оскорбительное в адрес мужа Ёко. Завязалась потасовка, Ёко влезла между ними, пытаясь их растащить. В какой-то момент она толкнула обидчика, и тот упал, сильно ударившись головой об угол. Травма оказалась фатальной. – Нобуо коротко вздохнул.

– Ужасное стечение обстоятельств, – сочувственно заметила Коиси.

– Поскольку все они были пьяны и пострадавший первым применил физическое насилие, к ней проявили некоторое снисхождение. И тем не менее она все же убила человека, и с этим уже ничего не поделаешь.

– А что стало с мужем Ёко?

– После того, как она оказалась в тюрьме, он бросил ребенка и сбежал куда-то на острова, на юг. Вроде на Исигаки. Наплел Ёко, что попытается сделать карьеру там. Нет, я еще могу понять художников, как Гоген, например, которые ищут в таких местах вдохновения. Но писатель-то что там забыл? Нет, он все-таки настоящий подлец! – Меж бровей Нобуо пролегла морщина.

– Выходит, тот рис с карри, который вы ищете, Ёко готовила еще до всех этих событий? Вы сказали, лет восемь назад? – Коиси вернулась к основной теме.

– Верно. Это было примерно за неделю до ее свадьбы. – Глядя в потолок, Нобуо глубоко вздохнул.

Коиси замолчала, пытаясь подобрать слова. Ничего не шло в голову.

– Когда Ёко окончила университет, они перебрались в Токио. Я все еще был против их отношений, так что она почти перестала меня навещать, только иногда звонила.

– Вы, наверное, беспокоились о ней.

– А когда моя дочь наконец пришла, я понял, что теперь она в последний раз попытается меня убедить. Я же твердо стоял на своем. Сказал, что на свадьбе меня пусть не ждут. Тогда она пригласила меня поужинать вместе.

– Понимаю, вы были против, но разве вы могли пропустить церемонию? Неужели вам не было жалко Ёко? – с нажимом спросила Коиси.

– Да у меня язык бы не повернулся на свадьбе произнести, что я с радостью отдаю дочь в жены такому мерзавцу! – вспылил Нобуо. Ноздри его раздулись.

– Но это было важно для Ёко, не для ее мужа.

– Ёко меня хорошо знала, поэтому не докучала с этим вопросом. Сказала лишь, что хочет угостить меня карри.

– Ужасная история. – В глазах Коиси стояли слезы.

– Я большой любитель карри и ел его бесчисленное множество раз. Но такого вкусного мне больше никогда не встречалось.

– Неужели вкус был таким неповторимым? Не потому ли, что его приготовила для вас любимая дочь? Наверное, вся суть в этом. В чем особенность этого карри?

– Главное его отличие в том, что карри был перемешан с рисом, а не подавался отдельно. Я очень удивился, когда Ёко поставила его на стол.

– Рис и карри перемешаны с самого начала, – записала Коиси. – Еще что-нибудь?

– Вкус был очень мягкий, но вместе с тем и достаточно острый. Когда мы закончили есть, у Ёко на лбу выступил пот.

– А что еще было в составе кроме риса?

– Говядина, протушенная до мягкости. Без овощей, ни картошки, ни моркови. Просто карри с говядиной. А, и еще в соусе было что-то вроде фарша.

– Похоже на кима-карри[54]. Помните, какого он был цвета?

– Это тот, что в западном стиле? Он был не желтый, а скорее коричневатый.

– Ваша дочь что-то говорила про это блюдо? Откуда она взяла рецепт – ее кто-то научил? Или она попыталась повторить то, что пробовала в каком-то заведении?