– Ты ещё поучи, малой! – замахнулся на него Одноглазый. Я не успел оборвать его, как Макар, положив ладони на стол произнёс:

– Я вас не боюсь. Лучше бы помогли делом, а не трепались тут, показывая какие вы, типа крутые. Вы просто мусор!

Тут уже подорвался из-за стола Харли, но растянулся на дощатом полу, запнувшись за вытянутую ногу старика.

– Что ж ты так, милок, – якобы забеспокоился Линь. А я ведь заметил, что ногу он вытянул спецом. Вот хитрый дед.

Потирая ушибленные колени, Харли поднялся. Увидел, как Макар, повернувшись спиной к ним, выходит из бара и хотел двинуться за ним, но на этот раз я остановил его:

– А ведь пацан хоть и малой, но прав. Не нравится вам, понимаю, но уважать им пока вас не за что.

Харли поправил куртку и отряхнул пыльные колени. Рогач откинулся на спинку стула и сунул в рот цигарку. Никто не возразил, и я продолжил:

– Каждый делает выбор, но научитесь уважать тут всех, тогда и к вам станут прислушиваться.

– Да, – протянул Одноглазый. – Идти нам некуда, разве только в свободные дома другого квартала. Это нам не подходит, но и ходить под тобой и твоими сопляками мы не станем.

Да уж, пронеслось в моих мыслях. Не таким я представлял возвращение тех. кто способен держать в руках оружие. Тоже закурил. В баре атмосфера стала привычной – запах алкоголя, сигарет и пота. Я решил перевести разговор в другое русло, вспомнив, что Харли неплохой механик, а Рогач в прошлом электрик.

– И что? – немного заинтересованно спросил Харли, получивший своё прозвище из-за мотоцикла «Harley-Davidson» на котором он приехал в колонию.

– Нам необходимо электричество. Мы как в тёмном средневековье без света, лишены много того, что могло сделать нашу жизнь не только лучше, но и безопаснее. На первое время достаточно несколько электростанций…

– А топливо где взять? – поинтересовался Одноглазый. Я немного обрадовался, что смог заинтересовать слишком уж щетинистых мужиков, не признающих никакой власти и порядка.

– Я решил переделать самогонный аппарат.

– Да это ж святое! – словно за своего ребёнка вступился Одноглазый.

– Топливо важнее, – словно не замечая его недовольного возгласа, продолжал я. – Мы можем использовать любые пищевые отходы и даже дерьмо для производства спирта. – Нам надо усовершенствовать, что уже придумал когда-то Бармен.

– Да уж, – вздохнул Рогач, – Бармена убили эти америкосы. Жаль парня.

– Боеприпасы, кстати, тоже не вечные, – продолжал я, – рано или поздно закончатся. Но можно воспользоваться тем, что может гореть при определённой реакции. Школьная библиотека и кабинет химии не пострадали. Если мы не знаем что-то сейчас, можно научиться, если хотите жить. К нам придут и другие люди. Я уверен в этом. Городок находится на пересечении старых дорог. Чем больше нас станет, тем сильнее мы будем.

– Дэн, а ты и в правду говорить умеешь, – вдруг отозвался Рогач. – Чё Одноглазый нам впаривал фуфло.

– Главное не собачится, – ответил ему. – Откиньте неприязнь и подумайте о своих жизнях, тогда всем станет проще и понятнее, как быть и что делать.

В бар вбежала Ленка. Помахала рукой перед лицом и поморщилась.

– Накурили-то, как паровозы!

– Что Пискун? – подскочил из-за стола к ней на встречу Харли.

– Жив ваш Пискун. Семёновна просто чудо совершила. Говорила, перевести бы сюда оборудование из поселковой больницы.

– Где же ты раньше Леночка была, – вздохнул Одноглазый, приподнимая чёрную повязку на лице.

– Ты в своём репертуаре, – отмахнулась от него женщина. – Я что пришла… Ищите антибиотики, шприцы. Семёновна список написала и надо кому-то отправиться за периметр в сторону больницы.