Но я страшусь таких порядков,
Ты по щеке меня ударь.
Что у поэта есть? Лишь строки.
Что у души есть? Только свет.
А у богатых – все пороки,
И тем страшнее крест их бед.
Они живут и пьют в разврате,
Забыв о том, что жизнь одна,
И в смертный час их лихорадит,
Им не познать триумф сполна.
А самый младший в этом мире,
Кто жил и плакал, ища снедь,
Тот на небесной будет лире
Играть и с Господином петь.
Бог наделил нас всем на свете,
Но наказал взамен одно:
Не троньте, Я велю вам, дети,
Что трогать вам не суждено.
Но «благодарные» народы
Решили мир к рукам прибрать.
А человек – сильней природы?
И волен он не умирать?
Ему подвластны горы, звезды?
Он покорил и дождь, и снег?..
Но подкрадется старость просто.
И не задержит время бег.
Об этом с самого Творенья
Как Слово просто говорит!
Огонь священный вдохновенья
Внутри меня опять горит.
Я знаю точно: в каждой жизни
Христос ведет нас за Собой
И не страшится грозной мысли,
Быть впредь растерзанным толпой.
Дробятся камни, мир весь в ранах,
И люди гибнут целой тьмой.
А я купаюсь в океанах,
Отвергнув мысли все долой.
Не ведать больше состраданья,
Не видеть зла даже во тьме,
Не принимать в душе рыданья,
Что преподносят люди мне?
Весь мир вокруг покрылся тленом,
Как тлей, не слыша ни о чем,
Враньем с размерами Вселенной.
Но нет их в разуме моем.
Я вечность жизни воспеваю
За то, что зло пора простить,
Душою мертвым – призываю! —
Давайте мертвых хоронить.
[30 марта – 2 апреля 2006 г.]
Часть 2
Закон «в начале было Слово»
Нам говорит всегда одно:
Когда творенье не готово,
Живет поэзия давно.
Скрывает то адепт науки,
Чтоб тайны мира уберечь,
Но всех первее были звуки:
Они рождают нашу речь.
Любой признаться может честно:
Сравнится с лирикой лишь свет.
Жаль, не всегда найдется место,
Пылать в душе ей много лет.
Она высока и прекрасна,
И зрит сквозь воды в глубину.
Ее порывы мучат страстно
Души потухшую струну.
И возвышает все мгновенья,
Легко заставив нас рыдать.
Мы только дети без сомненья
И не умеем долго ждать.
Она не может быть жестокой,
Даря спокойный, тихий миг, —
Но стать гармонии истоком,
Гореть среди великих книг.
О, как счастливы и несчастны,
Кто прикоснулся к ней рукой!
Так к горю мира безучастны
И обрести хотят покой.
А даром Слова кто владеет,
То дела верные сыны:
Путь преградить им не сумеет
Ничто, ведь все ключи даны.
Идут они рука об руку,
И не разделит их поэт.
Готовит речь дорогу звуку,
А он рисует их дуэт.
Они содержат столько света,
Найди, попробуй, к ним пароль.
И ты согреешься без лета,
Как ни один в миру король.
Но есть поэзия страшнее
Всего, что мир успел познать.
Ее желать лишь тот посмеет,
Способен кто всю жизнь страдать.
Ей ничего совсем не стоит
Благие спутать все пути,
Людей, кто разум сам откроет,
По кругу ада провести.
Она легко изводит душу
И пожирает сердце в миг.
Уже не могут слышать уши
Напевов, созданных, как крик,
За деньги, славу, одуренье,
Чтоб прозябать всегда в дыре,
Откуда нет пути к спасенью,
И роскошь тонет где в вине.
Она хлестает очень сильно
Что человеческим зовут.
Испивши музыку обильно,
Поэты долго не живут.
И не томи себя надеждой,
Она приносит вред уму.
Ты никогда не станешь прежним,
Я точно знаю, почему.
Из мук рождается страданье,
И бьюсь о стены головой.
Как не сравнится боль с мечтаньем,
Так же неблизко мы с тобой.
Всего поэту в мире мало:
Пускай за взлетом станет крах,
На хлеб частенько не хватало,
Купите полную версию книги и продолжайте чтение
Купить полную книгу