Шрилану повезло оказаться на периферии глобальной войны за передел мира. Пока большие собаки грызлись, маленькая не подавала голоса и тем сохранила себя. Первые правители из возвращенной династии Ламбаканнов, начиная с третьего десятилетия двадцать первого века, поддерживали во внешней политике объявленный нейтралитет, ориентируясь на союзную коалицию Тай и Небес. Уничтожение тайского анклава в 2095 году с помощью направленного подводного ядерного взрыва самым печальным образом сказалось на королевстве Шрилан: огромные цунами захлестнули остров, буквально смыв в океан восемьдесят процентов населения страны – из двух миллионов подданных Махинды Первого в живых остались триста пятьдесят тысяч человек. Демографическая ситуация острова с тех пор только ухудшалась, и сегодня в Шрилане насчитывается около двухсот тысяч сингалов и тамилов в соотношении три к одному. Чтобы выжить в условиях бесконечной войны, которая охватила мир конца двадцать первого – начала двадцать второго веков, небольшому королевству потребовался союзник, которым стали едва приходящие в себя после гражданской войны Небеса. В 2114 году Шрилан и Небеса заключили договор о мире и сотрудничестве, взяв на себя взаимные обязательства охранять интересы союзника как свои.

Во многом благодаря этим мерам, а в чем-то и резкому сокращению населения планеты, Шрилан сохранил и приумножил свои ресурсы. В предшествующие двести лет ничего особенного для этого человеку делать не пришлось – он всего лишь сосредоточился на собственном выживании и оставил природу в покое…

Из-под ноги Вэла выскочила ярко окрашенная лягушка и прыгнула в воду, оттолкнувшись от сапога, как от трамплина.

– Здесь мыться опасно, пуруша, – предупредил Сапан, видя, что Вэл намеревается раздеваться.

– Кимбула? – уточнил Вэл и замер, не дождавшись ответа и не слыша его. Он увидел летящую над головой стаю аистов и не мог оторвать взгляд от больших белых птиц, парящих на расправленных над водой крыльях. Он даже думать не мог в тот момент и не понимал, как и почему из горла его вдруг вырвалось: «Счастливчик!»

Один аист отделился от стаи и начал планировать в сторону стоявших на берегу людей. Оказавшись рядом, он сделал круг над их головами и опустился неподалеку. Вэл как зачарованный пошел ему навстречу. Аист не испугался и подпустил к себе человека так близко, что тот смог дотронуться до него. Виту и Сапан замерли и не смогли произнести ни звука, когда Вэл, опустившись на колени, обнял шею белой птицы. Аист тихо щелкнул два раза и положил красный клюв ему на плечо…

Обратный путь они преодолели быстрее и в полной тишине. Пораженные увиденным, Виту и Сапан с опаской наблюдали за Вэлом, идя позади него всю дорогу. Они не понимали, как дикая птица могла вести себя так странно, позволяя человеку трогать себя, а потом кружа над ним, пока тот плавал в озере. Лишь оказавшись в селении общины, перед самой хижиной старейшины Сапан остановился и проговорил с некоторой боязнью в голосе:

– Абхи, пуруша. Иди один, мы тебя здесь будем ждать, – и сел на бревно в пяти шагах от хижины.

Виту присел рядом с ним, а Вэл, подойдя к двери, назвал старейшину по имени и остался ждать снаружи, когда его пригласят войти…

Эту ночь Вэл провел в жилище Абхи, не желая компрометировать своим присутствием семью, в которой жила незамужняя девушка. У старейшины дочерей не было, а его сыну соседство с чужеземцем потерей репутации не угрожало.

Абхи поначалу недоверчиво воспринял слова чужака о размыве плотины, сдерживающей поднявшиеся в реке воды. Он не поверил, что поселку грозит затопление, но все же согласился пойти посмотреть, как обстоит дело в действительности. Вэл предложил собрать всех, способных на тяжелую физическую работу, и сразу идти укреплять плотину, чтобы не тратить время понапрасну. Абхи его не послушал, а настаивать Вэл не посмел, и они отправились к запруде, прихватив с собой Виту с отрядом, Сапана и Митшу…