Король поднялся и сел рядом с Вэлом.

– Лежи, – дотронувшись до ног друга, предупредительно произнес он, останавливая порыв Вэла подняться. – Забудь условности, к чему они между нами?

Вэл вздрогнул.

– Как ты вообще живешь теперь? – спросил король голосом, в котором слышались нервические вибрации. – Тебе страшно?

– Нет, – спокойно ответил Вэл. – Не страшно. Мне непонятно – это да, но страха никакого нет. Я просто не знаю, чего именно мне стоит опасаться, – Вэл посмотрел на Махинду влажными синими глазами. – Но это не значит, что бояться нечего. Я не о себе, конечно, – о Еве и внуке. Поэтому я привез их к тебе. Здесь я совершенно спокоен за них: здесь ты, и тебе я полностью доверяю. Если возможно, попрошу принять их на то время, пока я не пойму, что произошло и что происходит сейчас.

– Не о чем даже говорить, – ответил Махинда. – Почту за честь принять у себя твоих близких. Можешь не сомневаться: они будут жить как мои дети – в полной безопасности и ни в чем не нуждаясь. Даю слово.

– Спасибо, друг, не сомневался, что ты ответишь именно так, – проговорил Вэл. – Какое счастье, что я тебя помню.

– Мы ничего не знали о том, что с тобой случилось. Твой ближний круг умело скрывал все это время твое состояние.

– И не только от вас, от меня тоже. После того, как очнулся ночью в госпитале, неделю пытался добиться сколько-нибудь вменяемых объяснений. Думал, Зиги просветит, он же все всегда знал… Оказалось, у меня другой советник…

– Не терзай себя, – прервал его король. – Я уверен, память вернется. Дай себе время. Поживи пока здесь, успокойся, отдохни, и вот увидишь, как однажды все вспомнишь.

– Три с половиной недели прошло, Махинда, а я так ничего и не вспомнил… А то, что говорили Марк, Роберт, Ева… Это что-то нереальное, друг мой. Не представляю, если честно, как я мог делать то, что они мне приписывают. Но все не могут одновременно сойти с ума. Это я понимаю. Хотя, признаюсь, поначалу думал именно так. Пока ко мне не пришел Фрол Репнин, выродок семидесятилетний… Он такое нес, Махинда, что я даже пересказать тебе не могу, боюсь, ты начнешь сомневаться в моей разумности.

– Что он рассказал? Говори, – велел король.

– Что я стал бешеной обезьяной после того, как поднял и обвязал энергетическую ось. Будто я справился с энергией силой полтора тераджоуля. Правда, не совсем удачно справился, раз улетел в кому на десять дней, но луч обвязал – факт, а Фрол потом с другими выродками, которых теперь все у нас называют креаторами, поднял защитный купол над Небесами. А меня провозгласили самым мощным из всех креаторов. То есть, получается, что я главный выродок страны, – не без сарказма проговорил Вэл.

– Я что-то не совсем понимаю. Какой купол, какая энергия, от кого защищаться? Разве ты не после сердечного приступа в кому вошел?

– Видимо, нет. По крайней мере, так говорят. Я и сам примерно такие же вопросы задавал, как ты сейчас. Ответы очень странные были.

– Ну, говори, – потребовал Махинда.

– Якобы в день вылета в кому я собрал людей на дне и объявил, что нам угрожает некое сообщество Солерно, канцлером которого сейчас является Зиги. Будто он хочет применить против нас изотропное оружие, и есть единственный способ спасения – найти план сенатора Лоу, моего покойного отца, и завершить его… – Вэл помолчал недолго. – Может, я сначала сошел с ума, а потом впал в кому, просто никто не заметил моего сумасшествия? И по привычке исполнять мои указания беспрекословно они все сделали: нашли план отца, возвели купол, начали формировать армию, референдум без меня провели, с сенатом как-то договорились. И эти старые реакционеры поддержали Мэнси с его реформами…