Прохожу и сажусь в кресло для посетителей, чувствуя на себе его пристальное внимание. Наблюдает за моей походкой?

– Да, конечно, – произношу, надеясь, что улыбка не выглядит чересчур натянутой.

– О своих профессиональных качествах расскажете непосредственному руководителю, меня интересует не это.

Он откидывается на спинку кресла, продолжая гипнотизировать меня взглядом. В льдистых глазах – вежливое, но холодное равнодушие. Мысленно призываю себя закатать губу: такие как он таких как я даже на вечерок не снимают.

– Мне важно оценить, какой вы человек в общении. Как движетесь, как говорите. Насколько способны расположить к себе, – продолжает он тем временем. Блин, да о чем я думаю вообще! – Возможно, это звучит грубо и попахивает дискриминацией, но вам же озвучили предлагаемый доход. На мой взгляд, вполне компенсирует... У вас неудобные туфли?

Вот это сейчас было неожиданно! Очередная проверка? Вопрос с подвохом?

– Они новые, не успела разносить. – Возможности подумать нет, так что выбираю честность. – Неужели так заметно?

– Вы скованы, видно, что вам некомфортно. Вряд ли тому виной это кресло. То, что вы называете “разносились”, означает “пришли в негодность”. Обувь должна быть качественной.

– Я извиняюсь...

– И еще по поводу внешнего вида: вы, должно быть, заметили, что у нас дресс код. Не буду вдаваться в подробности, но предупреждаю: его соблюдение обязательно до мелочей. Вы к этому готовы?

Прощайте, первые несколько зарплат! Придется снова у мамы клянчить. Или идти на крайний шаг и расплачиваться карточкой Стаса. Он обалдеет, если увидит, сколько я начала тратить на шмотки!

– Без проблем, – легкомысленно улыбаясь, говорю я. Чувствуя мелочное удовольствие от шанса немного отомстить.

– Если у вас есть вопросы лично ко мне, задайте сейчас. Не факт, что после будет такая возможность, – предупреждает босс.

Конечно не будет, вы ведь меня не возьмете. У вас вон целый подиум желающих. И, судя по дороговизне одежды и аксессуаров, их сюда не нужда пригнала.

В самом деле, зачем им клиентам кофе подносить? Неужели к красавцу-директору хотят подобраться?

В общем, раз мне тут ничего не светит, попробую хоть любопытство удовлетворить. Будет о чем с Наташей посплетничать.

– Я слышала, вы не берете... Проверяете семейное положение соискательниц. Почему оно имеет столь важное значение?

Мне показалось, или в его лице на секунду что-то неуловимо изменилось?

– Оу, еще один повод упрекнуть меня в неадекватности требований, – отзывается он с насмешливой интонацией. – Да, при прочих равных я предпочту замужних сотрудниц. Они сильнее заинтересованы в стабильной работе и зарплате и ценят соцпакет. У них есть опыт ответственности и поддержка семьи. А еще они не пытаются устроить личную жизнь в рабочее время. Достаточно объяснений?

Все это он говорит так же спокойно и вежливо. Вроде как я нормальный вопрос задала, а такие странные критерии отбора в порядке вещей. Правда, про разведенных ни слова. Может, все-таки пустые сплетни, зря я напряглась?

– Да. Извините, наверное, я чересчур любопытна. Просто ни разу еще с подобным не сталкивалась.

– Тогда давайте продолжим, у меня сегодня очень плотный тайминг.

Он элегантным жестом встряхивает запястьем, открывая циферблат часов. Смотрит на них, потом снова переводит взгляд в мою сторону. Красивый мужчина все-таки. Породистый.

Ровно пять минут мы разговариваем обо всем и ни о чем. Несмотря на его строгий вид и социальную пропасть между нами, собеседник он приятный, я даже немного расслабилась.

И только когда он делает паузу, чтобы дать кому-то распоряжения по телефону, я понимаю, что во время нашей беседы мысленно не сверялась со Стасом. Не думала, удобен ли ему мой новый график и что он вообще на это скажет. Впервые за несколько лет.