– Странно, что тебе ее не заживили, – сцепив руки за спиной, ли-тэ смотрел в окно, на закатывающийся за горизонт лотту. В кабинете стремительно темнело, тени прятались по углам, и странный холод касался плеч.

– Заживили, но… – я быстро думала, что еще сказать, – вероятно, плохо. Она у меня нарывала несколько дней, а после телепорта совсем разболелась.

– Твои родные не знали, что дальние перелеты нужно совершать в полном здравии? – ректор наклонил голову, спина напряглась, сильные мышцы выделились сквозь светлую рубашку.

Его тело вызывало во мне странный трепет, хотелось подойти вплотную и потрогать его мышцы, ощутить жар под пальцами.

– Я им не призналась. Папа… слишком строгий, он бы наказал меня, – дрожащими пальцами завязала ворот платья, когда ректор обернулся и посмотрел в глаза.

– Тебе лучше? – тонкий прищур меня насторожил, но я мило улыбнулась через силу и выпрямилась.

– Спасибо, что помогли, – потрогала нос. – Целый, не болит. Подлатали. Я могу теперь идти?

– Нет.

Вот же!

Ректор снова отвернулся, густой светлый хвост колыхнулся на его крупной спине. Синяя магия побежала по его рукам, забралась на плечи и погасла на затылке.

Это завораживало, приковывало к полу, заставляло дрожать сильнее. Он такой привлекательный, что я начинала думать не в том направлении, веря и надеясь, что он оборотень. Ерунда. Если бы он был моей парой, уже бы связал стигму. Прикоснувшись к ней, не избежал бы связи, но метка молчала, ныла немного, но не раскрылась до конца. Ли-тэ не моя пара, мне придется искать дальше.

Мужчина стоял молча пару минут, пока я сжимала кулаки и кривлялась в воздух. Чего он пристал? Я хочу в комнату, хочу спать, хочу поискать ответы и попытаться прочитать книгу, которую дала Сиэль. Мне еще горе-жениха найти, а тут… Нос сломали, раздели и метку нашли. И зачем он меня держит, почему здесь нет других студенток, которых также третируют? Я что – особенная?

Потрогала плечо, слабо поморщилась, потому что боли больше не было. Полегчало, даже дышать стало легче, но «спасибо» от меня ли-тэ ректор не дождется. Я столько нанервничалась рядом с ним, что сейчас способна только огрызаться и яриться.

Странная метка, если честно. У Золлы была совсем не такая: она светилась золотым огнем, переливалась под пальцами, если ее касался кто-то из пары, но исчезала, если увидеть хотел кто-то чужой. Хотя сильные маги способны видеть скрытое. Но спрятанная стигма-хамелеон – защита оборотней от казни, скрытие от инквизиторов. Так говорили наши знахари. Но это возможно только после закрепления метки, до этого она под властью маурис – будет сиять с каждым днем в разлуке только ярче, а моя тусклая, темная, будто умерла. Лишь объединившись, избранные могут себя защитить. Там в силу вступают совсем другие законы, мне пока неведомые. Об этом нигде не почитаешь, а тайны брака – самые страшные тайны, о них никто не говорит.

Я точно помню, как после свадьбы подружка показывала свою завершенную стигму, как она нажимала на нее, и под кожей проявлялись яркие завитки и пышные цветы.

Великий и Благодатный Шэйс, что со мной не так? Или не со мной, а с моим женихом? Если бы он умер, умерла бы и я, а так… его словно нет. Почему стигма не активная?

– Садись, – отойдя к столу, приказным тоном, холодно сказал ректор. Кивнул на мягкий стул напротив. – Я должен проверить твое распределение. Меня смущает кое-что.

– Что? – я быстро присела и смяла на коленях платье.

Он косо ухмыльнулся, наклонился к шкафчику и вытащил белую рубашку на столешницу.

Перевел взгляд на разорванные волокна.

– В твоих руках неведомая сила, которая может быть только у перевертышей…