– С Коли-Седана.

– В какую сторону?

– По солнцу.

И считальщик, тыкая рукой в грудь Коли-Седана, начинал проговаривать считалку по ходу солнца. На кого падал последний её слог, выходил из круга. Расчёт продолжался до тех пор, пока считалка не выводила из круга всех, кроме одного. Вот ему-то и приходилось водить или, как у нас выражались, маяться.

Играющие становились в круг, и выборный считальщик (всё по справедливости!), в зависимости от договорённости – с кого начинать и в какую сторону, начинал тараторить слова считалки, соразмеряя каждый ударный слог с касанием участника рукой в грудь. Тот, на ком кончалась считалка, выбывал из круга, и тогда считалка возобновлялась в уменьшенном составе и продолжалась до тех пор, пока не выбывал последний счастливчик, а оставшийся становился ведущим.

Ведущего можно было выбрать и с первого раза. Для этого нужно было применить другую считалку:

– Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана. Буду резать, буду бить, всё равно тебе водить.

Далее мы договаривались, какое время должно быть предоставлено на то, чтобы успеть хорошенько спрятаться. Если место для игры было богато различными постройками, кустами или высокой густой травой, то время для этого отпускалось минимальное. Ведущий, закрыв глаза руками и обернувшись лицом к «кону» – глухой стене, к калитке или стволу дерева, громко считал, к примеру, до двадцати. После этого он произносил сакраментальную фразу:

– Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать. Кто не схоронился, я не виноват, – и отправлялся на поиски схоронившихся.

Не успевший схорониться в срок предъявлять претензии к ведущему не имел права. Каждый обнаруженный ведущим игрок должен быть застукан, то есть, ведущий должен был подбежать к кону, прикоснуться к нему рукой и сказать: «Палочки-выручалочки Витя». Неудачно спрятавшийся Витя становился следующим потенциальным кандидатом маяться, то есть, водить независимо от того, застукают ли после него остальных игроков, или они отметятся у кона раньше ведущего. Если же игра идёт с выручалкой, то у Вити был шанс миновать участи ведущего. Так если спрятавшийся игрок успеет добежать до кона прежде ведущего и прокричать: «Палочки-выручалочки за себя и за всех», то все застуканные автоматически «амнистировались», и игра возобновлялась с тем же ведущим.

В прятки играли все – и мальчишки и девчонки.

Весьма популярными были у нас и «салки». Как правило, в эту игру мы играли на больших народных гуляньях, которые, кстати, тоже имели название «улица». Бегать и догонять друг друга просто так, на лужайке, было не интересно. Куда интересней было гоняться друг за другом вокруг большой толпы взрослых и сочетать сразу две игры – «салки» с «прятками»! Нужно было ловко врезаться в массу подвыпивших и весело отплясывающих взрослых, затаиться там, а потом время от времени выныривать и узнавать, не поменялся ли ведущий. А ведущий мог уже давно «осалить» какого-нибудь игрока и сам уже выступал в роли преследуемого, но ты об этом не знаешь, продолжаешь убегать от него и… доверчиво попадаешь прямо в объятия «охотника». Элемент неизвестности придавал игре характер жуткой интриги, заводил и наэлектризовывал нас до самых пяток. Взрослые относились к нам вполне снисходительно, даже если мы наступали им на ноги, толкали и иногда мешали танцевать. Так было принято, они сами когда-то играли в «салки с прятками», и мы мирно уживались с ними, как селявки21 с сазанами.

Игра в «салки» практиковалась в воде во время купанья. Весь «кайф» состоял конечно в умении нырять под воду. Под водой скорость передвижения увеличивалась, и выигрывал, конечно, тот, кто владел этим мастерством лучше других. Большим мастером подводного плаванья считался Толька- Арбуз, который мог пробыть под водой минуту и больше.