– А медсестра? – настойчиво уточнил второй, и Дина хотела было подать голос, но ответ прозвучал быстрее:

– Так сегодня Дина на смене, она ж быстро всё сделала, и уже, наверное, умотала в стационар проверять своего ненаглядного, – суховатая усмешка была доброй, но её всё равно кольнуло. Почувствовала, как густо краснеет.

Поэтому сперва даже не поняла, о ком заговорил посторонний:

– Нам нужно полное восстановление…

– Погоди, – перебил Стенсон, – Ты не по адресу, я выполняю свою работу, а не распределяю ресурсы. Ты знаешь, что с полимерами сейчас прижимает. И ему не положено полное.

– Не положено по штатному, – аккуратно проговорил посетитель, и тут Дина узнала в нём командира лётной группы, который приходил проведать Ринкто на прошлой неделе. Стало быть, о нём и речь, – Но согласно той самой последней директиве, ограничение может быть преодолено, – он проговорил каждое слово отчётливо, особенно выделив последние, – По решению ведущих специалистов с одобрения Совета.

– Хочешь вынести на согласование, Вальц? – устало откликнулся Стенсон.

– Слушай, Ричи, он наш ведущий пилот. На нём все рискованные операции…

– Ага, – перебил врач, пользуясь неспешной речью собеседника, – И поэтому он почём зря вляпывается в такие травмы, что на него сразу весь месячный лимит вылетает.

Дина почувствовала, как в голову даёт резкий запах антисептика, флакончик которого она так и держала перед собой. Но захлопнуть колпачок побоялась, чтобы щелчок не выдал её, – только вытянула руки немного вперёд, чтобы горечь не проникала глубоко. И, склонившись к ширме, попыталась разглядеть что-либо в тонкую щель её изгиба. В ней удалось поймать полоску с начальником, лицо почти не разобрать. Он выжидающе молчал.

– Ты это на неудачный прыжок намекаешь? Мало кто знает об инциденте, и большинство не понимает, что к чему, только пеняют попусту. Это испытание нового снаряжения, тут риск изначально был ясен.