Летеха внимательно следит за ходом поединков и тоже подает голос:

– Пашков, салага, хорош боксировать. Ноги, ноги ставь!

Пашке достался напористый, крепкий Бабай. Напирая своим квадратным телом, хочет задавить Пашку пусть ненамного, но все же большим, нежели у Пашки, весом. Приходиться уходить с линии атаки. Бьет кулаками в перчатках в голову сбоку, справа. Бабай наклоняет голову, тут же ему – снизу, сразу же – в открытый бок.

Бабай резко проворачивает уширу, попадает. Пашка чувствует, как внутри екает, и отходит, несильно отвечая руками, восстанавливая дыхание.

– Пашков, хорош гладить, бей! Ногами работай, – не выдерживает Летеха.

Тем временем сержанты, затянув шнурки боксерских перчаток, подходят к краю бойцовского татами и ждут команды.

Летеха глядит на часы и машет дедам рукой:

– Смена!

Деды срываются с места, каждый к тому молодому, на которого указал командир. Пашка только и успел увидеть, как Бабая разворачивает к себе Пасечников. Его лицо насколько красиво, настолько и беспощадно. Лупит Бабая в голову, в корпус. Тот только закрывается, не в силах ответить.

Откуда-то сбоку выныривает Морозов, «дедушка» с лицом явного убийцы и расплющенным, как у профессионального боксера, носом. В лицо уже летит маваши. Пашка успевает лишь слегка отвернуть лицо и дернуть перчатку вверх для защиты. Но хорошо поставленный удар ногой все равно сносит руку и гулко бьет по голове, обтянутой в защитную маску. В мозгах мигом все путается, а вслед за первым ударом следует град из серий мощных ударов.

Пашку просто избивают, а он даже не может улучить момент, чтобы отойти в сторону или хотя бы посмотреть вперед, чтобы поймать глаза противника. Ушел в глухую защиту. За шею тотчас же ухватили. Жесткий удар коленом в лоб. Колено страшное – оно ищет нос, без компромиссов; пробивается напролом к хрящу – раздавить с одного удара, убить. Морозов действует жестко и целенаправленно – не останавливая серии ударов, варьирует – удар правой сбоку, снизу в голову, левая все так же на шее, не давая уйти или выпрямиться, и следующий удар – с колена. Успевая как-то выставлять перчатки и локти перед лицом, Пашка осознает, что это уже конец. Ноги запутались, никакая защита, никакие локти не помогали от сокрушительных ударов. Во рту все наполнилось вкусом крови. Сзади почувствовал стену, к которой Морозов прижал его боком. Насадив незадачливого бойца еще разок на колено, дед хрястнул сверху кулаком и отпустил шею. Пашка рухнул на колени, закрывая голову руками.

– На центр! – послышался голос Летехи.

Встал, пошатываясь. Морозов уже ждал его в центре бойцовского ковра, нетерпеливо постукивая перчатками друг о дружку и злобно раздувая ноздри. Как баран на заклание, Пашка с трудом пошел к нему. Вокруг шло битие учебного взвода. Парни падали, их поднимали и били снова. Все то же повторилось с Пашкой. Опять не в силах не то, чтобы ударить, но хотя бы толком защититься, в считанные секунды он был выбит с татами и повалился с грохотом на деревянный пол, подкошенный убийственными ударами. Сколько там еще осталось?..

– Стоп! – нажав на секундомер, крикнул Летеха.

Экзекуция тут же прекратилась. Деды, довольно посмеиваясь, стягивали перчатки. Конечно, никакой защиты никто из них на себя не одевал. Все эти щиты и маски – пока только для детей из учебного взвода, который остался на татами. Не всем повезло выстоять на ногах, как и Пашке.

Летеха быстрым внимательным взглядом окинул всех:

– Встать! Строиться! Нормально все?

– Так точно! – недружно раздался общий выкрик.

– Не понял… – повел головой офицер.

– Так точно!!! – грохнул учебный взвод.