Кентавры.

Полулошадь, получеловек. Подобно оркам и гоблинам, они были разумны и могли говорить на человеческом языке. Вместо того, чтобы называть монстрами, их называли полулюдьми.

Кентавры жили большими группами в густых лесах или на вершинах больших гор. Они ненавидели другие расы, особенно людей и орков, но любили эльфов.

Их рассуждения были справедливыми.

Эльфы были расой, провозгласившей себя хранителями леса, подобно кентаврам. Поскольку люди и орки безрассудно рубили деревья и уничтожали леса ради своей выгоды, для эльфов было вполне естественно ненавидеть их.

То же самое относилось и к кентаврам, обитавшим в Анконском лесу.

– Ты уверен, что с тобой всё будет в порядке? Они жили в Анконском лесу задолго до того, как здесь поселилась наша семья. Они могут прийти в ярость, если узнают, что на их территорию посягают…

– Анконский лес – это владения Солдрейк. Теперь, когда я заключил договор с ней, эти лошадиные головы… Я имею в виду, эти кентавры живут на чужой земле.

– Мм…

С присягой преемник семьи Пендрагон и Солдрейк разделяют всё. Это означало, что любое существо, проживающее в Анконском лесу, технически становилось жителем герцогства Пендрагон. Однако даже в этом случае предыдущие герцоги не трогали кентавров.

Поскольку они ненавидели людей и были воинственным видом, лучше было оставить их в покое и избегать взаимодействия с ними.

Теперь, когда Алан захотел встретиться с кентаврами, Елена не могла не забеспокоиться. Однако герцогиня верила в своего сына.

– Возможно… У тебя есть другие намерения при встрече с ними?

– Да. В противном случае я бы оставил их в покое, но в силу определённых обстоятельств мне нужно позаимствовать их силу.

– Я понимаю. Ну, что ещё я могу сказать, если ты так говоришь. Ты хозяин герцогства Пендрагон, и я уверена, что ты будешь действовать в интересах семьи.

Елена радостно улыбнулась, выражая своё доверие сыну, хозяину семьи Пендрагон.

– Да, хорошо… Я сделаю всё возможное.

Рэйвен всё ещё не привык к непоколебимой любви и доверию Елены к нему. Это было ещё более справедливо из-за её старшинства и потому, что он никогда не получал такой любви. Чувствуя беспокойство, Рэйвен медленно встал со своего места.

– Тогда, думаю, я пойду.

– Нет, почему бы тебе не посидеть ещё немного? Ах! Нет, посмотри на меня. Конечно, ты в том возрасте, когда ты… Нет-нет, да, я понимаю. Не изнуряй себя слишком сильно и относись к ней хорошо.

– …

Он чувствовал себя жертвой несправедливости, но сохранил самообладание и вышел из комнаты, ощущая тяжесть громоздких ожиданий по поводу рождения преемника.

– Ваша светлость, вы здесь.

Линдси слегка поклонилась Рэйвену. Она была одета в платье весенней расцветки.

– Всё хорошо?

– Да, я возьму ваш плащ.

Линдси застенчиво опустила глаза, подхватив плащ Рэйвена. Он мрачно посмотрел на неё. Несмотря на то, что Линдси сменила титул, больше ничего не изменилось. Она по-прежнему рано вставала, чтобы поприветствовать и позаботиться о нём, лично присматривала за ним, когда он одевался и ухаживал за собой. Она старалась с уважением относиться к своим предыдущим коллегам, что сделало её популярной среди горничных замка.

Он не мог найти в ней ни единого недостатка.

Если бы было хоть что-то одно, это…

– Простите меня, Ваша светлость.

Он знал, что пришло время для «этого», и вздрогнул от её слов.

– Старшая горничная сказала, что… Если мы сегодня пропустим, то з-зачатие…

Рэйвен почувствовал, как по его спине пробежала струйка холодного пота. Линдси стала пунцовой с головы до ног, и её слова были расплывчатыми.

– Мне нужно время, чтобы кое над чем подумать. Не могла бы ты выйти на минутку? И все вы – тоже.