– Сэр Абрахам, главный эстет Кентнерба, завладев двумя зеркалами, стал демоном за несколько десятков лет до Дня небесного проклятия. Его методы разительно отличались от предшественников, но имели свой шарм, – ехидно затараторил чернокнижник. – Он очень любил сделки, на которые глупые людишки с завидным постоянством соглашались, даже не осознавая зловещих последствий. Абрахам коллекционировал заблудшие души. Страшно подумать, о том, какие страдания испытывали все те глупцы, что добровольно пошли с ним на сделку. В конечном итоге их пустые безвольные тела становились марионетками умелого демона. Но однажды и ему пришёл конец. Абрахама убил проклятый Овсипертис – величайший из всех магов Эйнхрона, будь он не ладен. Но даже Овсипертису не под силу было разгадать тайну трёх зеркал, исчезнувших из поместья сэра Абрахама сразу после его гибели.

– Колесо или четырёхликий, – начал карлик, – мастер неожиданных появлений. За годы своей деятельности, где только он не побывал. Первый демон, явившийся уже в эру проклятых Новых Богов, на заре второго тысячелетия после их пришествия. Был убит Илларионом Иергархом и прежде, чем принять свою смерть, забрал с собой ни один десяток прославленных магов того времени. Как и до того, его зеркало не было найдено ни одним храмовником.

– Аргх, аргх, – попытался заговорить длиннорукий, но без языка сделать это ему было сложновато.

– Парящий, – сказал за него одноглазый. – О нём нам известно меньше всего. Большую часть своей жизни он провёл в заточении в Глубинной Тюрьме Храма викентийцев, выходцем из которого сам и являлся. Валькерий Викент быстро распознал в одном из своих верных последователей демоническое начало, но Парящему удалось бежать и закончить свою тёмную метаморфозу. К сожалению, его поймали слишком рано, но к тому времени он всё-таки сумел создать своё зеркало – самое маленькое из пяти.

– Аааааргх, – трагично вздохнул безъязыкий колдун.

– С тех пор храмовники сильно преуспели в отслеживании всех последователей Тьмы. Инспекция истребила многих потенциально опасных магов, не позволив им закончить демоническое превращение. Но настают смутные времена, – единственный глаз главаря еретиков заблестел безумным огоньком. – И кто знает, быть может, совсем скоро миру явятся новые ещё более могущественные демоны.

– И всё же нельзя не отметить того, кто зовёт себя Шестым демоном. Хоть он и неприятен нам с вами, но своё превращение он завершить успел, – добавил я, дабы немножко позабавиться реакцией колдунов.

– Хватит! – раздражённо вскричал одноглазый, ударив тощим кулаком по столу.

Теперь я начал понимать, почему они так недолюбливают нового демона Эйнхрона. Ему и безо всяких зеркал удалось сделать то, над чем они впятером воркуют уже не один десяток лет. И хоть я сам крайне скептически отношусь к Шестому демону, нельзя не признать, что помимо тысяч книг и артефактов, главное в этом деле – талант к тёмным искусствам, коего у моих визави точно не в избытке.

– Прошу прощения, – учтиво сказал я. – Неудачное замечание.

– Очень неудачное, – поправил меня сгорбленный чернокнижник.

– Правильно ли я понимаю, что зеркала у вас?

– Правильно, – прохрипел одноглазый.

– Но вы, вероятно, в тупике, и не знаете, как ими воспользоваться? – напрямую спросил я, не спуская глаз с главаря еретиков. – Потому и согласились на встречу со мной. Ведь в отличие от вашего малочисленного, но, безусловно, заслуживающего уважения культа, я и мои люди обладаем гораздо большими возможностями для разгадки тайны зеркал?

Повисла пауза. Никто из говорливых до того колдунов не торопился признавать свою слабость перед незнакомцем. И мне, как любителю подобных неловких ситуаций, было очень любопытно наблюдать за ними со стороны.