– Мне вовсе не скучно. Я очень довольна жизнью. Любой бы с удовольствием поменялся бы со мной местами!

– Ну подожди, вернешься ты к нам в Лосиную рощу!

– And I’m not a bitch… И никакая я не сучка… Oh, my hair!!!43

– И тут я увидел, как на воде что-то плавает вот так вот, знаете, в растопырку… Мусор на море я собираю ради денег, а моя настоящая страсть – это пение. Я вам щас спою! O Sole, O Sole mio, – принимается горлопанить Рыжий.

– Ну, конечно, я помню, кто я! Я… Я… О господи, какой ужасный парик!.. – дотрагиваюсь я «брезгливо» до рыжей шевелюры Яри, скорчив презрительную морду.

– Родимое пятно над правой половинкой попки? Ну, иди к папочке! Wellcome home, baby!44 – сгребает он меня в свои объятия.

– Oh, no! They are not my children!45 У них что у всех гланды и аденоиды? – упираюсь я ему руками в грудь, отстраняясь.

– Ты вообще-то хотела пятерых, Сладенькая! У нас дочка в планах! Продолжим работать в данном направлении? – снова лезет он ко мне, поигрывая бровями. – Boom-boom? Нет? Ну тогда – жрать хотим, жрать хотим!!! Pumkin, what’s for dinner?46 – подмигивает он мне.

– Бу-бу-бу-бу-бу… – придуриваюсь я дальше.

– She needs food!!!47 – орем мы вдвоем.

– И передайте мой привет Шварцману и Хайнекену!!! – кидаю я гордый взгляд на Ярю, как Джоанна в фильме на училку.

– Так, хорошо, дальше я сам разберусь! – подхватывает меня Рыжий на руки, продолжая изображать ее «мужа» -плотника.

– Нет, только не снова в бочку с водой!!! – принимаюсь отбиваться я.

– Я тебя не слышу, моя пупочка! – тащит меня Яря к нашему столику. – Feel better?48 – отпускает он меня, якобы бросая в бочку.

– Моя жизнь – все равно что смерть! Мои дети – исчадия ада! Мой муж – дьявол!!! – оседаю я в его руках, «опускаясь в бочку с водой».

– Baby, we like you!49 – поддерживает он меня, не давая упасть.

Кирилл с удивлением наблюдает за нашим спектаклем.

– Stop! – выставляю я вперед руку. – I don’t recognize this man!50 – киваю я на него.

– Я думаю, Олафа я могу взять на себя, – поворачивается ко мне Рыжий.

– Но-Но! Ты давай лучше не высовывайся, а то пожалеешь!.. – смеюсь я.

Мы подходим, наконец, к нашему столику.

– Andrew, I am going to sit down!51

– Yes of course, Madam!52 – принимается Яря расправлять воображаемый кринолин.

– Нет, ты должен сказать: «С возвращением, миссис Стейтон»! – продолжаю я ломать комедию.

– Отпад! Давай уж, жопен плюхен, Энни Гулахи, – пододвигает он мне стул, хохоча вместе со мной с любимых фраз любимого фильма.

Я замечаю новых посетителей – несколько человек в черных рубашках и черных джинсах. Даже две группы.

Они смотрят на нас и нагло улыбаются. Это не просто безобидные тупые толстолобики, эти – явные бандюки. «Мальчиши-крутыши: Всем прижаться, всем бояться!» – как мы с Ярей называли таких.

– Когда они появились? – невинно осведомляюсь я у Кирилла.

– Как раз в тот момент, когда вы устроили вашу «цыганочку с выходом», – с интересом смотрит он на меня.

– Отпадная штука. Все вместе – и: лизнули, встряхнули, глотнули, быстро закусили, – принимается икать Рыжий.

– Carpenter53, постарайтесь, пожалуйста, контролировать звуки своего организма. Они мешают мне думать.

– Вот вы, блин, фанаты Голливуда, – удивленно смотрит на нас Кирилл.

– Рыжему больше не наливать! Кеша, ты опять мешаешь? – выразительно смотрю я на него.

– Не-не, все-все. Норму знаю. Ик… Пардон!

– Ты будешь пить в одиночестве? – с интересом смотрит на меня Кирилл.

– А хотя бы и так! – отвечаю я и, немного подумав, добавляю наш прикол: – Тем более, что я умею…

Мы начинаем хохотать.

– Я уже успел соскучиться, – целует меня Кирилл.