Рэдий открыл глаза и улыбнулся своему оппоненту в споре, но этого ему показалось мало.

– Спасибо тебе большое и, пожалуйста, не оставь меня своими сомнениями – тихонько прошептал Рэд в никуда, потому что тот, кому это говорилось, может слышать даже его мысли.

Рэда не только не пытались избить, да про него вообще забыли, воды и той не принесли. Но внутренний душевный подъём не давал ему «вешать нос», а наоборот требовал движения, каких-нибудь даже самых рядовых действий. Он обошёл камеру вдоль стен, но никаких отверстий в полу не обнаружил, поэтому пометил мочой дальний от двери угол. Потом провёл комплекс дыхательных упражнений и не смотря на ощутимый запашок мочи, переключился на растяжку тела. После полноценной тренировки, он сел в позу лотоса и превратился в каменное изваяние.

В кабинет герцога Эдвина Триор заглянуло хитрое лицо слуги и после разрешающего кивка, он сделал короткий доклад:

– Ваша милость, ко дворцу прибыл барон Досифей и испрашивает вашего разрешения пройти к камере, в которой заключён молодой убивец.

Лицо герцога исказилось недовольством, оба эти персонажа вызывали у него двоякое чувство страха и ненависти. Хотя старик сначала понравился Эдвину, но после демонстрации своих иномирных приёмчиков воздействия, сразу превратился в злодея из древних сказок, которые рассказывала кормилица в невероятно далёком детстве. Триор судорожно передёрнул плечами, словно пытался избавиться от наваждения и вкрадчивым голосом поинтересовался:

– Сколько людей сопровождает барона Досифея?

– Непосредственно рядом с ним находятся три охранника, все они синеглазые и двигаются, аки дикие звери. Без всяких сомнений это матёрые ходоки в изнанку, а значит очень опасные воины. Такие и от пули извернуться сумеют, а уж ежели в ближний бой войдут, то будьте уверены, порубят всех в капусту – слуга испуганно замолчал, потому что лицо хозяина исказилось разочарованием.

В голове герцога зародилась было мысль, убрать этого барона по-тихому, но с этими синеглазыми дьяволами тихо не получится. Как бы самих жизни не лишили, уж больно страшные вещи про них рассказывают. Правая рука Эдвина начала конвульсивно подрагивать и он нервно спросил:

– Они что, всего вчетвером приехали?

– Да нет, у дворцовых ворот целый обоз стоит. Там солдатов баронских только конными пятьдесят штыков, а остальных и сосчитать не успели, на доклад к вам поспешил – торопливо ответил слуга, не разгибая от страха согбенной спины.

Герцог заметил состояние своего лакея и у него даже настроение улучшилось. «Вот есть же нормальные люди, а от всех строптивцев нужно избавляться любыми способами. Чтоб их изнанка поглотила»; рассудительно подумал Эдвин и отдал распоряжение:

– Проведите барона к преступнику и беспрепятственно выпустите обратно. Если мальчишка ему не подойдёт, то сразу заковать его в цепи и ждать моих дальнейших указаний. Встречаться с бароном лично, я не намерен, поэтому спровадьте его с глаз долой под любым благовидным предлогом. Исполняйте.

Последнее слово прозвучало уже в спину, шустро удаляющегося слуги и на герцога навалилась какая-то странная апатия, словно он неимоверно устал после многодневных физических тренировок. Эдвин Триор широко зевнул и вознамерился налить себе вина, но в следующее мгновение уснул крепким и безмятежным сном. Ему приснилась кормилица, которая ласково поглаживая по голове, рассказывала очередную сказку о великих воителях изнанки.

Барон Досифей небрежно тряхнул руками, словно сбрасывал мусор с ладоней и распрямил напряжённую спину. Он только что, прямо на ходу, активировал заложенную в герцога установку и тот должен был стопроцентно уснуть. Подобные ему властолюбцы зачастую оказываются слабы внутренним духом и довольно легко подпадают под энергетический натиск, которым барон владел в совершенстве. Далеко не все люди могли выстоять против его ментальной атаки, но и такие встречались на длинном жизненном пути Досифея. Например, все его ходоки в изнанку, имели столь крепкий внутренний стержень, что легко преодолевали любое энергетическое давление. Со всего многотысячного города Триорск, таких крепких духом мальчишек, он отловил лишь четырнадцать экземпляров. Хотя его люди рыскали здесь уже более десяти дней. «Да, скудеет земля настоящими мужчинами»: горестно подумал барон и смело вошёл в просторную камеру. В нос ударил запах мочи и долго немытого тела, но эти пустяки тут же были отринуты в сторону, а глаза расширились от удивления. Перед Досифеем стоял мальчишка с гордо поднятой головой и дерзко смотрел прямо в глаза. В его ярко-синих зрачках отчётливо поблескивали отсветы энергетики изнанки и это было столь заметно, что даже матёрые ходоки застыли от изумления.