***

На столе – большой винтажный саквояж из потертой кожи. Ключник положил на него руки и почти «любовно» провел пальцами по грубой, местами шелушащейся коже.

– Я собирал их целую вечность! – Щелкнув замками, он распахнул саквояж. – Что-то делал сам, что-то с помощью великих… да-да, великих мастеров!

Из чрева саквояжа он начал доставать и выкладывать на стол разнообразные инструменты: никелированные тиски, большую лупу, сумку-скатку с инструментом. В течение короткого промежутка времени весь стол оказался завален странными приспособлениями, которые не выглядели новыми – ими давно и успешно пользовались.

Зинчук залез в один из кармашков саквояжа и вынул из него небольшой медальон, выполненный в форме сердечка. Не вынимая его из саквояжа, он открыл крышечку медальона. Внутри – старая, пожелтевшая от времени фотография. На ней изображена женщина – один в один Ольга Ольшанская в наряде начала 19 века. Даже родная мать, наверное, не отличила бы их. Каин бросил мимолетный взгляд на фотографию, а затем – на Ольгу. После чего закрыл медальон и вложил его обратно в кармашек саквояжа.

– Ольга Васильевна, – обратился он к Ольшанской, – что-то вы не слишком весело выглядите.

– Не вижу повода для веселья, – буркнула Ольга, погруженная в собственные мысли.

– Не сомневайтесь, если Ключник взялся что-либо открыть… Репутация, знаете ли, дорогого стоит!

– Скажите, Зинчук, а где вы учились? – неожиданно спросила Ольшанская.

– Эх, Ольга Васильевна, знали бы вы, у каких людей мне довелось учиться… – Ключник, прикрутив тиски к столу, принялся устанавливать рядом большую лупу на ножке. Установив лупу, он развязал тесемки большой сумки скатки и развернул её. В многочисленных кармашках скатки обнаружился большой набор пинцетов разных калибров, отмычки, крючки неизвестных назначений и прочая подобная «мелочь». -

Когда-нибудь, на досуге, я, возможно, поведаю вам о них.

Зинчук достал из саквояжа специальное приспособление – налобную лупу с подсветкой, и надел его на голову. Затем он бережно взял в руки китайский раритет и закрепил его в тисках с мягкими губками.

– Посмотрим… Ключник включил подсветку в налобной лупе и погрузился в изучение пенала. Время от времени он переворачивал его в тисках и всесторонне изучал. В ход пошла большая лупа. Рассмотрев, как следует, пенал, Зинчук вынул из скатки какие-то необычные крючечки-проволочки, которыми начал осторожно ковыряться в фигурном замке.

Ольшанская тихо сидела рядом, стараясь даже не дышать, чтобы ненароком не помешать Ключнику. Если свиток погибнет, ей этого не простят! Наконец Поликарп оторвался от пенала и выключил свет в лупе.

– Не получилось? – расстроено выдохнула Ольшанская.

– Тот, кто придумал этот замок – настоящий гений! – с белой завистью в голосе произнес Ключник.

Он достал из саквояжа стопку бумаг, чертежные инструменты и начал набрасывать на них нечто вроде механической схемы замка. Ключник крутил схему и так, и этак, он даже высунул наружу кончик языка от усердия.

– А как дела с остальным похищенным хабаром[13]? Вы так ничего кроме этого пенала и не нашли?

– Не нашли: нет ни свидетелей, ни подозреваемых!

– Как так? – удивленно приподнял брови Ключник.

– Был один фигурант, – пояснила Ольшанская, – но его убили. Снайпер. Прямо в момент задержания.

[1] Дубак, ветухай, пупкарь – тюремный надзиратель (тюремн. жаргон).

[2] Конь – груз, то есть самодельная посылка запрещённых вещей и предметов, который заключённые передают друг другу по дороге (верёвка для налаживания дороги).

[3] Малява, Малявка , мулька- письмо (записка), нелегально передаваемая заключёнными из тюрьмы на волю либо из камеры в камеру в пределах комплекса тюремных зданий, как правило, путём отправки по дороге (тюремн. жаргон).