Но сейчас у неё перед глазами стоял Матвей, взъерошенный, немного сонный, сидящий за партой в аудитории, – каким он обычно был на парах с утра в те редкие моменты, когда осчастливливал всех своим приходом в альма-матер.

Алина, качнув головой, сморгнула, будто пытаясь вытряхнуть этот образ из мыслей, но Матвей удивительным образом практически въелся в них.

– Почему он преследует меня сегодня весь день? Даже в мысли пробрался, гадёныш! – тихо пробормотала Алина и достала скетчбук, в котором делала наброски карандашами или линером.

По памяти зарисовывать Королькова было сложно, они никогда, за исключением сегодняшнего дня, не общались так близко, чтобы Алина помнила черты его лица. Снова зайдя на его страничку, она внимательно всмотрелась в единственное фото. На нём мало что можно было разглядеть, но в целом черты видны, и для наброска этого было достаточно.

Полчаса скольжения руки над скетчбуком, и с листа на Алину уставился своим вечно хитрым взглядом Матвей Корольков собственной персоной.

– Мдаа… – протянула она. – Теперь можно продать это какой-нибудь фанатке Матвея. Хотя, – Алина разозлилась на себя за внезапный порыв вдохновения и образ парня, не выходящий из головы. – Чем я лучше этих дам?

Зло продолжив беседу сама с собой, она схватила скетчбук со стола и сунула с глаз долой на верхнюю полку книжного стеллажа, в котором хранились её домашняя мини-библиотека и картины, вместе со всеми художественными материалами.

– Ладно, это просто временное помутнение рассудка, Корольков сегодня весь день маячил передо мной, неудивительно, что я о нём столько думаю! – оправдавшись перед собой, Алина довольно улыбнулась и остановилась у небольшого настенного зеркала, разглядывая себя.

Она была хороша. Может, не так идеальна, но этого было и не нужно. Алину устраивала в себе каждая черточка лица и фигуры: будь то узкий, но длинный нос, тонкие губы, слишком высокий для некоторых рост, или даже несколько прыщиков, которые никак не желали покидать её подбородок. Она любила в себе всё.

Мурлыча себе под нос едва различимо недавно услышанную песню, Лина зажгла пару аромасвечей и отправилась набирать ванну с ароматной шоколадной пенной.

Следующее утро прошло как обычно в режиме спешки. Она вновь прослушала все будильники, танцуя во сне под их мелодии, и теперь бегала по всей квартире, пытаясь отыскать форму для физкультуры.

Конечно, можно было отсидеться в «Сове» на время пары, или разыграть спектакль одного актёра перед физруком, и, с видом мученицы отсидеть два часа на скамеечке рядом с пожилым преподавателем. Но в их ВУЗе физкультура отчего-то была очень важным предметом, из-за которого могли даже отчислить. Конечно, какой экономист выживет в профессиональной среде без умения прыгать через козла или играть в баскетбол? Поэтому форма нужна была позарез.

К Алининому счастью, в глубине шкафа-купе она нарыла коротенькие шорты и даже отыскала кеды. Но с верхом была беда, все приличные футболки оказались в стирке, поэтому было принято решение заниматься в коротеньком голубом свитере, который она надела на выход из дома.

Бодрой козочкой Алина радостно выпрыгнула из подъезда и понеслась к универу. Неужели сегодня наконец наступил тот самый знаменательный день, когда же она придёт вовремя?

На финишной прямой она заметила Катьку и подбежала, влетая в неё и сбивая с ног.

Еле устояв на своих двоих, подруга сурово посмотрела на Лину, как на нашкодившего котёнка.

– Сумасшедшая, ты куда летишь так?

– Катюхааа, этот день настал! Я не опоздала! Помнишь мы спорили, что я приду вовремя? Ты должна нам пиццу! – Лина радостно засмеялась.