Мой отец хмурился, недоумевая, с какой стати я бежала из родного дома.

– Ничего не происходило. Мне просто надо вернуться. Работы много, пап.

От фыркнул.

– Ты могла бы жить со мной, София. Зачем работать? – возмутился папа. – Если так необходимо, я в своей компании дам тебе место. Будешь руководить пиар-проектами. Все равно искать менеджера с подходящими критериями, – буднично изъяснился он. Я отрицательно замотала головой.

– Нет, пап, – ответила и подошла ближе к своему родителю, – мама не хотела, чтобы я даже частично принимала участие в твоем бизнесе. Она хотела для меня совсем другого – чего-то приземленного, понимаешь? – воодушевлённо рассказывала я, папа разулыбался при одном лишь упоминании о маме.

– И тем не менее она подвергла тебя самой травмоопасной затеей – балет. Суровое испытание для хрупких тел, моя дорогая. Если бы ты знала, как я сопротивлялся ее идее сделать из тебя великую балерину, – папа рассмеялся, но смех получился надломленный.

– Возможно, я сама бы не выбрала этот вид искусства, пап, но и совершенством я все равно бы не стала, – покачав головой, я вздохнула.

– Ты моё совершенное совершенство, дочь, – папа притянул меня в крепкие родительские объятия. – Может еще передумаешь и останешься на неделю хотя бы?

Я закивала.

– Хорошо. Перенесу билет на следующую пятницу, пап.

Мой старик засиял, ослепляя улыбкой и блеском в глазах. Затем мы поговорили обо всем и ни о чем конкретно. Лишних вопросов от него о своей ране я более не слышала, а если и затевалась тема в этом русле, то я уклончиво объяснялась о случайности. Обедая, я вдруг вспомнила, что, надо мне позвонить Максу. Друг небось с ума сошел, что мы не созванивались. А с другой стороны, Максу пора прекращать надеяться, что я отвечу ему взаимностью. Мы – друзья. У него есть Тесса, а у меня… работа.

– Пап, я сегодня планирую прокатиться по городу, – сказала я. Он отложил утреннюю свежую газету в сторону на угол стола. Весь внимание. – Пропаду на пол дня, а вечером мы могли бы поужинать вместе. Я с удовольствием накормлю тебя собственноручным шедевром.

Папа улыбнулся.

– София, мне этого, правда, не хватает. Я уже забыл, что такое семейные посиделки, – загрустил он.

– Давай не будем о плохом и печальном, – я сжала его ладошку, и он поддержал меня кивком, а потом резко нахмурился.

– Совсем вылетело из головы. Палач звонил утром, – при одном упоминании имени Сергея, мои внутренности сжимались в тугой узел, а щеки вспыхнули огнем. Папа заметил мою реакцию и хмыкнул. – Мне показалось, что в тот вечер вы были любезны друг с другом, – заявил он, а я поперхнулась слюной.

– Ага. Пусть лучше тебе показалось, пап.

– Он чем-то обидел тебя? – насторожился он, уже готовый ринуться в бой за свою дочь. – Только скажи, – воинственно заявил.

– Нет-нет, – я мысленно поспешила оправдать поступок Палача. Вот не хватало мне только проблем перед отъездом. Папа расслабленно выдохнул.

– У меня сейчас бизнес с ним строится на одной волне и общем проекте. Не хочу, чтобы планы пошли наперекос. Этот человек слишком влиятелен в наших кругах. Просто всплыл из неоткуда и заявил о своих позициях. Ослабить его не удалось, я решил действовать иначе – стать ему партнером. Как говорят в народе, Соф, держи друзей близко, а врагов своих еще ближе.

Я внимательно слушала его, понимая его риски и страх потерять всё. Мама, я, бизнес – это всё, чем отец всегда дышал. Я заверила его, что всё в порядке и нет никаких оснований к домыслам.

– Так вот, Сергей пригласил нас с тобой на ужин. Говорит, что уже делал тебе предложение, но ответа так и не дождался, – закончил папа. Я была сбита с толку, как ловко провернул свой план Палач. Значит, решил брать штурмом.