Сейчас, наверное, сидит и повторяет каждый день, мол, я же вам говорила, какой он подонок. Сейчас мне, конечно же, все равно, что они говорят о моем бывшем муже. Но факт остается фактом — Таня никогда не хотела моего счастья. Завидовала. И я неоднократно ловила себя на мысли, что моя сестричка испытывает какие-то чувства к Демиду.

И что же ей так приспичило позвонить мне? Ведь она должна быть рада, что мы наконец разошлись. Да только что-то мне не нравится ее голос. И... С каких таких пор Барский общается с Таней, если она так искренне шепчет, что Демид ее убьет, если узнает, что она позвонила мне? Детский сад, ей-богу. Ни черта не понимаю.

— О чем ты, Таня? — не скрываю я раздражения. — Зачем ты позвонила?

— Мелисса, пожалуйста, не верь никому. Да, я тебе много зла желала, но все осталось позади. Я люблю тебя, честное слово. Ты на меня не обижайся, но и на Барского...

— Таня! — доносится мужской рык. — Вот же...

А дальше короткие гудки.

Я даже не знаю, что мне думать. В голове абсолютный хаос. Зачем она позвонила и что означают ее слова?

— Мелисс, — Аня кладет ладонь поверх моей, я вздрагиваю и резко выдергиваю руку. — Господи, ты чего? Что случилось?

Проглотив образовавшийся в горле комок, я смотрю на подругу и чувствую, как воздуха перестает хватать. Слишком много вопросов в моей голове, ответы на которые хочется получить прямо сейчас. Но понимаю, что это невозможно. Меня убивает эта безысходность. Убивает то, что ни хрена не могу сообразить. Что крутится вокруг меня? Будто все родные, все друзья знают абсолютно все, а я... Я — ничего. Это какая-то слишком жестокая игра, где я просто пешка. Ощущение, что каждый хочет воспользоваться мной, унизить, но получается это не у каждого. Я хочу спокойствия. Хочу оказаться дома, под одеялом и не думать обо всем, что творится в моей жизни. Хочу забыться. А лучше... Лучше вообще стереть из памяти последние несколько лет...

— Господи, ты меня пугаешь. Почему такой бледной стала, Мелисс? — голос Ани подрагивает. Она встает со своего места, присаживается рядом со мной. — Давай я отвезу тебя домой? А может, в больницу?

— Перестань, Ань, — выдавливаю я из себя с огромным трудом. — Все в порядке. Просто сестричка мне позвонила, которой я даром никогда не была нужна. Мне кажется, она хотела что-то важное сообщить, да только не успела. Кто-то пришел. Думаю, это был мой папа. Голос сильно похожий... Ань, мне страшно становится, — честно признаюсь я, чувствуя, как текут по щекам слезы.

Я смотрю в одну точку на столе. Никогда себя такой обессиленной не чувствовала. Мне действительно страшно. Но страшно не за себя, а за сына, которого я рожу буквально через месяц или полтора.

— Так, успокоилась немедленно. Едем домой. Уж там что-нибудь приготовим.

Я благодарно киваю подруге и заставляю себя встать из-за стола. Аппетит пропал окончательно. Хочется от всего мира спрятаться. Может, просто уехать из этого города? Работу я найти вряд ли смогу, а после родов малыша с нянькой вообще не оставлю. Да и сама сидеть в четырех стенах... Это не вариант. Тут хотя бы друзья есть, на которых я могу положиться. Надеяться на их поддержку в нужную минуту. А в чужом месте. Господи, дай мне сил.

Я так привыкла жить без Демида. Пусть и выбросить его из головы не получается окончательно. Но все это меня не беспокоит. Уничтожает только долбанный страх внутри меня... Он меня погубит.

Доезжаем до дома буквально за час. Анька сама забирает пакеты и поднимает их в квартиру. Положив купленные вещи на кровать, я прошу подругу сварить кофе, сама же отправляюсь в душ. Мне нужно под воду и прокрутить в голове слова Тани. Что она мне хотела сказать — огромный вопрос для меня. Загадка!