Ребенок для врага Элли Лартер

1. ПОЛИНА. 1 глава

Сейчас.

В женской консультации сегодня утром совершенно пусто... я бы даже сказала – пустынно. Оно и неудивительно: майские праздники в самом разгаре. Кто-то на городских ярмарках выбирает мед послаще, кто-то жарит на даче шашлыки, а кто-то и вовсе валяется дома под уютным пледом и залипает на любимые сериалы... Я бы предпочла последнее, потому что начало мая выдалось в этом году прохладным: без шапочки и шарфа никак не обойдешься, и хочется не гулять, а сидеть дома с чашкой горячего какао.

Вот только упасть в кроватку с сериалом получится разве что вечером, а прямо сейчас мне предстоит весьма неприятная медицинская процедура, на которую я согласилась с одной единственной целью: сбежать подальше от матери. Сначала – хотя бы физически, а потом – и материально.

Тот вид суррогатного материнства, на которое я согласилась, официально запрещен в России. Если говорить кратко, то суррогатная мама не может быть одновременно мамой генетической. Генетические родители должны быть другими. Материнская яйцеклетка оплодотворяется отцовским сперматозоидом – а получившийся зародыш вводится сурмаме в матку.

Но у меня все будет иначе: меня оплодотворят чужой спермой с помощью шприца. По сути, это просто искусственное оплодотворение. Биологической матерью ребенка буду я сама, но при этом отдам его семейной паре, которая заплатит мне... черт, очень, очень много!

Маргарита Германовна уже перевела мне две тысячи долларов – и это только за то, что я согласилась на их с супругом предложение, прошла всех нужных врачей и сдала анализы. Причем врачей и анализы мне оплатили отдельно, разумеется. Две тысячи – это сумма, которая до сих пор лежит у меня на банковском счету.

Еще три тысячи мне выплатят, если оплодотворение будет успешным и я окажусь беременной.

Ну а когда ребенок родится – я получу еще сорок тысяч долларов. И все это – только на мои личные нужды. Мое питание, проживание, все витамины, лекарства, врачи, анализы, скрининги и мониторинги будут оплачиваться отдельно... Ну разве это не прекрасно?

Маргарита Германовна – супруга влиятельного бизнесмена. Они три года пытались завести ребенка. Маргарита оказалась бесплодной и лечилась у лучших врачей в Израиле, Германии и Швейцарии, но это не помогло. Ни один подсаженный во время ЭКО эмбрион не прижился. Тогда они решили пойти на крайние меры: нанять девушку, которая выносит им здорового малыша. Маргарита не сможет быть биологической матерью, но ее супруг станет биологическим отцом. Его сперму мне сегодня и введут...

Прежде чем постучаться в процедурный кабинет – там уже и доктор, и медсестра, и сама Маргарита Германовна, – я останавливаюсь перед белоснежной дверью и делаю глубокий вдох... потом выдох... вдох... выдох... Опускаю глаза на свой пока совершенно плоский живот и кладу туда подрагивающую от волнения ладонь.

Я точно готова к этому испытанию?

Откуда-то из глубины моего существа прорывается истошное: нееет!

Но голос разума твердит: ты готова! ты должна! это даст тебе свободу!

Мне не придется больше жить в задрипанной, с ободранными обоями, с зассанными стенами однушке с матерью-алкоголичкой, которая беспробудно пьет день и ночь, водит к себе каких-то мужиков, набрасывается на меня с кулаками и ворует деньги, которые я зарабатываю. Не придется снова и снова стыдливо ночевать у друзей и постоянно менять телефонные номера в попытках скрыться от этой больной на голову женщины. Не придется стоять за кассой супермаркета по двенадцать часов в сутки. Не придется прятать каждую копейку. Не придется забивать на свою личную жизнь.

Маргарита Германовна поселит меня в роскошном гостиничном номере прямо под их с мужем собственным пентхаусом в башне Федерация.

Там до меня будет не добраться.

А через девять месяцев, родив ребенка и получив свои заслуженные деньги, я просто свалю из Москвы – раз и навсегда. Перееду в Сочи: поближе к морю и подальше от матери. Открою там свое собственное дело, о котором давно мечтала: маленький сувенирный магазинчик, для которого буду сама делать свечи и мыло.

Мать не найдет меня, а если и найдет – никогда не сможет ко мне приехать. Банально денег на билет не хватит.

Я стучу в дверь, и изнутри раздается голос:

– Входите, – это, кажется, голос врача.

Я в последний раз медленно втягиваю носом воздух, выдыхаю его и открываю дверь...

– Здравствуйте! – говорю с порога бодро. Иначе нельзя: я должна создавать впечатление не только физически здоровой, но и психически уравновешенной, ибо мне доверили святое – выносить ребенка.

– Добро пожаловать, моя дорогая, – улыбается Маргарита Германовна.

– Доброе утро, Полина Алексеевна, – говорит доктор, поднимаясь со своего места. – Как вы себя чувствуете?

– Все хорошо, – киваю я и все-таки чувствую легкую растерянность.

– Отлично. Тогда приступим.

Вся процедура оплодотворения занимает не больше десяти минут, вместе со всеми приготовлениями.

После введения спермы врач кладет пустой шприц в металлическое судно между моих ног, прикрывает меня белой простыней и улыбается:

– Вот и все. Оставлю вас с Маргаритой Германовной наедине, сейчас придет отец малыша...

Женщина уходит, а Маргарита Германовна подсаживается ко мне, берет за руку и улыбается:

– Надеюсь, все пройдет хорошо...

– Да, я тоже надеюсь на это, – киваю в ответ.

И тут в кабинет снова стучат.

Маргарита радостно вскакивает:

– Любимый, это ты? Входи скорее!

Дверь открывается – и входит мужчина. Муж Маргариты. Тот самый влиятельный бизнесмен, чью сперму мне только что ввели.

Я поднимаю на него глаза – и тут же застываю, ошалевшая, онемевшая, лишенная дара речи.

Это... это невозможно!

Он тоже смотрит на меня широко раскрытыми от ужаса глазами.

А потом я невольно спрашиваю:

– К... Костя?!

2. 2 глава

К счастью – или к сожалению, – мое собственное обращение, сказанное едва слышным шепотом, тонет в громком точно таком же обращении Маргариты Германовны, которая поднимается навстречу вошедшему мужу:

– Костя! Наконец-то! – и протягивает ему свои прекрасные холеные пальцы, унизанные дорогими перстнями.

Они крепко обнимаются, целуются нежно в губы, а я все это время в полнейшем онемении и остолбенении наблюдаю за мужчиной, которого любила когда-то... любила так сильно, что так и не смогла полюбить никого другого, хотя прошло уже три года. Он был моим первым и моим единственным – но что теперь?! Вспомнит ли он хотя бы мое имя?!

– Наконец вы познакомитесь! – говорит между тем радостно Маргарита Германовна, явно не почувствовавшая никакого замешательства между мной и своим мужем. – Любимый, это Полина Алексеевна, наш донор яйцеклетки и наша будущая суррогатная мама... Полина, это Константин Григорьевич, мой супруг и будущий папа... – последнее слово она произносит с каким-то придыханием, почти с благоговением. Сразу видно: она очень хочет этого ребенка – но хочет ли сам будущий папаша?

Я наконец решаюсь поднять на Костю взгляд – и моментально сталкиваюсь с ледяной бездной его голубых глаз. Когда-то они смотрели на меня с такой любовью и нежностью, а теперь... Костя протягивает мне руку, но при этом как будто бы смотрит сквозь меня:

– Здравствуйте, Полина Алексеевна, приятно познакомиться.

– М-мне тоже... – заикаюсь я и послушно подаю ему ладонь. Наши пальцы соприкасаются, и меня моментально как будто прошивает током: до того ясно и четко всплывают в голове воспоминания о бессонных ночах, проведенных всего три года назад в одной постели.

– Доктор уже провела процедуру! – сообщает Маргарита, а сама чуть не прыгает от радости, сам Костя лишь сдержанно улыбается:

– Замечательно. И когда же мы узнаем результат?

– Через две недели Полина Алексеевна должна будет сделать тест на беременность. Если он окажется положительным – мы выплатим ей еще три тысячи долларов и переселим в тот номер под нашим пентхаусом... помнишь, я водила тебя туда пару недель назад и все показывала? По-моему, отличное место для суррогатной мамы и нашего будущего малыша.

– Конечно, – мужчина кивает, а потом демонстративно смотрит на наручные часы: – Любимая, у меня скоро важная бизнес-встреча, так что...

– Да-да, беги, мы не смеем тебя задерживать! – быстро кивает Маргарита. – А мы с Полиной еще немного побудем здесь. Она должна полежать полчасика, чтобы... ну, ты понимаешь.

– Понимаю. Было приятно пообщаться, – Костя снова пожимает мои подрагивающие от ужаса пальцы, а потом ласково чмокает свою жену в висок: – Ну что, встретимся вечером дома...

– Да, удачи!

Он наконец уходит, и я немного выдыхаю: поначалу мне кажется, что все самое страшное уже позади. Но это не так, разумеется.

Настоящее осознание приходит только через полчаса, когда мы с Маргаритой Германовной прощаемся до конца майских праздников, и я остаюсь наедине сама с собой, тащусь уныло на ближайшую станцию метро, сажусь в вагон поезда и прислоняюсь лбом к холодному стеклу.

Я только что встретила своего первого мужчину, свою единственную настоящую любовь – Костю Бордова, который жестоко бросил меня три года назад. Он ничего не объяснил тогда – просто исчез в один день и вычеркнул меня из своей жизни. Я очень долго страдала и была безутешна. Несколько месяцев вообще не могла встать с постели... Но даже когда пришла в себя – все равно не сумела больше влюбиться. Ходила на свидания и каждого мужчину сравнивала с ним... И все всегда ему проигрывали. А дальше первого свидания и вовсе почти не заходило.