–– Вы так и звали это место – Башня? – спросил Джозеф.

– Это название не прижилось, а вот другое нам всем понравилось…

Семья собралась в зале.

– Папа? Что за новости?

– Садитесь за стол.

Все были уже в нетерпении.

– Мы готовы, – улыбнулась Ангелика. – Ты можешь начинать свою королевскую речь.

– Я только что получил письмо из Франции, от императорского двора. Там наслышаны о наших ювелирных изделиях и хотят сделать крупный заказ. Так что, дорогие мои, давайте посоветуемся: брать его или отказаться.

– А что за заказ? – спросила Марта.

– Рубин в золотой оправе. Именно из того золота, которое мы используем последние одиннадцать лет. Оказывается, французские ювелиры высокого мнения о нём. Оплата – шестьдесят тысяч экю.

– Солидно, – кивнула Ангелика. – А затраты?

– Рубин придётся выписывать из Бирмы, хотя можно договориться с англичанами, чтобы получить его из Индии. А золото, как обычно, нам принесёт Константин.

– Это моя работа, – радостно кивнул Джозеф. – А вы с Мартой будете заниматься изделием. Скоро ваша дочь станет известной женщиной-ювелиром.

– Если только на каждом шагу не будут злословить на её счёт, – произнесла Ангелика. – Не очень-то много прав у европейских женщин.

– К сожалению, – произнёс Джозеф.

– Так что, семья, мы берёмся за этот заказ?

– Я думаю, надо соглашаться, – сказал Джозеф. – Дело даже не в деньгах, а в том, что семья Мейнеров выходит на мировую арену!

– Не забывай про Шварцманов, – заметил Бартольд. – Твоя роль в нашем деле тоже весьма значима.

– Ну, я далёк от ювелирного ремесла, – скромно заметил Джозеф. – Теперь вы и Марта – великие мастера. Моя роль маленькая – забрать у Константина самородки и передать их вам.

– Но это очень важно, – произнесла Марта. – Константин доверяет только тебе и больше никому. Из-за своей болезни он многим рисковал поначалу – люди с отвращением и опаской относятся к таким, как он: думают, что волосатость на лице заразна.

– Да, нам просто повезло, – согласился ювелир. – Я тоже считаю, что надо брать этот заказ.

В залу зашла служанка Бертильда.

– Господин Мейнер, к вам посетитель.

10 июня 2013 года. Город Гусенбах, Германия.

Эмиль въехал в Гусенбах на своём грузовичке, остановился за первым дорожным указателем и начал общаться с навигатором.

– Ремини-штрассе, пятнадцать двадцать девять, – сообщил он гиду, а потом продолжил болтать сам с собой. – Сейчас начнётся: поверните направо, поверните налево, езжайте под знак, там вас уже ждёт полицейский с блокнотом в руках – всё как обычно. Надо предупредить Дагмар о том, что я скоро подъеду, или не надо? Вот в чём вопрос…

К удивлению Эмиля, ему не пришлось плутать по городу. Он повернул направо, проехал несколько кварталов, затем свернул налево и оказался как раз на Ремини-штрассе, после чего ехал не сворачивая, пока не поравнялся с двухэтажным домиком под номером пятнадцать двадцать девять.

По пути ему не встретилась ни одна полицейская машина.

– Спят они, что ли…

Дом был каменный, отделанный фасадной штукатуркой с цветными крапинками по всей поверхности, от золотистых до тёмно-коричневых.

Его окружала металлическая изгородь с толстыми прутьями, едва достигавшая плеча человека среднего роста. В садике росли розы – белые, чайные и бордовые.

– Я уже подъехал, – сообщил он по телефону.

Из дома выскочила невысокая девушка с тёмными волосами до плеч, большими серыми глазами, с чуть вздёрнутым носиком. Тёмно-серый жакетик, юбка в клетку, на шее цепочка с крестиком. Волевой подбородок с ямочкой прямо кричал о несгибаемом характере.

– Добрый день, Эмиль! – Дагмар улыбалась широкой, как океан, улыбкой. – Как добрался?