Впереди двигался их неожиданный проводник – высокий мужчина с резкими чертами лица, пересечённого старым шрамом. Его шаги были плавными, но уверенными, движения точными, словно он заранее знал, где и как надо поставить ногу.

Рафаэль это заметил.

– Ты ведёшь нас не в тюрьму, но и не в святилище, – сказал он тихо. – Где мы окажемся в конце этого пути?

Мужчина не обернулся.

– Там, где начинается понимание.

Рафаэль хмыкнул.

– Философия – удобный способ уклониться от ответа.

– А тебе правда нужен ответ? Или ты боишься его услышать?

Рафаэль прищурился, но промолчал.

Джулия же не отводила взгляда от их проводника. Он знал, куда ведёт их, и явно не боялся возможных последствий. Но если это была ловушка, почему он не спешил сдавить пружину?

Они вышли в огромное помещение, скрытое глубоко в секторах города.

И то, что они увидели внутри, заставило их замереть.

Помещение было таким огромным, что его границы терялись во мраке, а потолок уходил так высоко, что было невозможно сказать, где он заканчивается. Воздух здесь был другим – необычно густым, плотным, наполненным чем-то, что невозможно было определить.

В центре зала стоял корабль.

Не технологическое судно Каллисто.

Не конструкция будущего.

Настоящий, деревянный корабль, с натянутыми парусами, сложенными канатами, покрытой солью обшивкой, с резными узорами на корме.

Рафаэль выдохнул, его голос прозвучал тихо, словно он сам не верил в то, что видит.

– Что за чёрт…

Джулия сделала шаг вперёд, ощущая, как где-то глубоко внутри всё переворачивается.

– Это… невозможно.

Мужчина повернулся к ним.

– Это реальность.

Рафаэль медленно подошёл ближе, его глаза скользили по каждому изгибу корпуса, по каждому канату, по узорам, выгравированным на дереве.

И затем его лицо побледнело.

– Нет…

Он шагнул ещё ближе, дыхание сбилось.

– Это не может быть…

Джулия резко повернулась к нему.

– Ты узнал его?

Рафаэль медленно поднял голову и посмотрел прямо в глаза их проводнику.

– Это «Сальваторе».

Он замер.

– Это мой корабль.

Рафаэль стоял, не двигаясь, глядя на корабль перед собой так, словно увидел призрак, вырвавшийся из глубин забытого прошлого. Его дыхание стало сбивчивым, глаза напряжённо блестели в мягком свете редких ламп, и Джулия впервые за всё время увидела в нём не осторожного, готового к схватке человека, а кого-то, кто потерял точку опоры.

– Это невозможно, – медленно проговорил он, но голос его был хриплым, будто пересохшее горло не могло принять происходящее. – Это не может быть он.

Джулия посмотрела на судно, на его деревянный корпус, обтянутый слоями промасленного льна, на мачты, покрытые следами штормов, на узоры, искусно вырезанные в корме. Она не сомневалась – это было настоящее судно из прошлого, корабль, который не мог находиться здесь, но каким-то образом оказался прямо перед ними.

– Ты уверен? – она перевела взгляд на Рафаэля, но тот даже не услышал её вопроса.

Он медленно двинулся вперёд, его шаги были осторожны, словно он боялся, что судно исчезнет, если подойдёт слишком близко. Провёл пальцами по резьбе на борту, остановился у места, где на деревянной обшивке остался слабый след от вбитой в неё некогда металлической пластины.

– Здесь была моя печать, – тихо сказал он, больше себе, чем им, – клеймо, которое я сам выбил. Я помню его.

Он провёл пальцами по дереву, дыхание его сбилось, и Джулия знала, что в этот момент он действительно верил, что стоит перед своим собственным кораблём.

Мужчина, приведший их сюда, молча наблюдал за ними, скрестив руки на груди, но в его взгляде не было ни издёвки, ни злорадства – лишь спокойное ожидание.