— Вы сюда приехали мой быт обсуждать?

— Я сюда приехал свою теорию проверить, — ошарашил меня дровосек в костюме миллиардера. — Результатами озадачен. Ну да и бог с ним. Пища для размышлений. Чаем не угостишь?

Господи, да сколько же наглости в этом невыносимом человеке!

— Мои обязанности таскать вам напитки ещё не вступили в силу, — я ткнула сумку на полку под зеркалом и, плюнув на всё, протопала на кухню.

Если я сейчас не плесну в горло хоть немного воды, скукожусь от обезвоживания, вызванного самыми дикими несколькими часами во всей моей жизни.

— Я был охренеть как неправ, — задумчиво отозвался с порога кухни мой непрошеный гость, пока я вливала в себя стакан холодной воды.

От его реплики я ею едва не подавилась.

— Простите?..

Морозов прислонился плечом к проёму и окинул взглядом крохотную кухоньку, к чужому запаху которой я ещё не привыкла. Здесь пахло сушёным травами, будто в избушке какой-нибудь ведьмы.

— Да так. Кое-какие куски этой дикой мозаики отыскали друг друга, — загадочно изрёк Морозов. — Слушай, а муж твой всегда был таким мудаком?

Остатки воды всё-таки попали не в то горло. Я закашлялась и прохрипела:

— О… от-куда такие выводы?..

Морозов пожал могучими плечами:

— Это пока не выводы. Так, наблюдения. Но это в целом не важно. С мудаками мы работать умеем. А вот с дикими снегурками пока не приходилось.

— А с заложниками? — я со стуком поставила опустевший стакан на стол и прожгла Морозова взглядом. — Потому что я вижу своё положение именно так.

— Да ну? — выгнул бровь собеседник. — А скажи-ка, много ты случаев знаешь, когда заложники со своими захватчиками торгуются и условия содержания обсуждают?

— Давайте лучше к этому и приступим, — поморщилась я. — Обсудим эти самые условия, и вы оставите меня в покое.

— Как угодно, деловая колбаса, — усмехнулся Морозов. — Давай обсудим. Первое и самое главное условие: никакого общения с мужем и вообще с кем-либо из коллег. Никакого — до тех пор, пока ты работаешь у меня.

Интересно. Как в таком случае будет работать наша отлаженная система, по которой моё содействие могло понадобиться при подписании каких-либо бумаг? Пустая формальность, само собой, но всё же.

А и чёрт с ним.

Это сейчас совсем не моя забота. Пусть Стас с этим неудобством теперь разбирается. Он меня предал и попросту отдал этому зверю, да ещё пригрозив последствиями непослушания. Вот пусть и расхлёбывает.

Я — человек подневольный. От меня сейчас ничего не зависит.

— И это всё?

— Никаких контактов, — со значением подчеркнул Морозов, вынудив встретиться с его внимательным взглядом.

Внутри у меня похолодело.

Он ведь не мог знать о нашем безумном внутреннем правиле, так ведь? Нет, он не мог. Об истинном положении дел после смерти Валентина Сергеевича знал очень ограниченный круг лиц. И никто из этого круга не получал никакой выгоды, выпуская кота из мешка.

— Я услышала, — стараясь скрыть за бравадой волнение, я вскинула подбородок. — И сколько это продлится? Сколько продлится моя вынужденная командировка?

Морозов перестал гипнотизировать меня взглядом:

— Сроков не называю. Но я тебя отпущу, как только мы закончим расследование, определим степень вины и подсчитаем ущерб. Если ущерба не будет, ты свободна как птица. Но если афера твоего мужа пошла куда дальше, чем провалившаяся попытка подгадить нам на торгах, и мы упустим этот земельный участок…

Наступившая пауза заставила мою кровь похолодеть.

— …тогда время твоей отработки стопроцентно затянется.

____________________________________________________

Дорогие читатели, пока вы ждёте следующую главу, приглашаю вас в свою новую книгу!