Зачем столько усилий, чтобы оболгать меня перед кем? Перед его мамой? Да его мама своего сыночка Никитушку оправдает, что бы тот ни делал.

В общем, вопросов у меня появилось больше, чем ответов.

Единственное я поняла точно, что верностью ко мне мой муж не страдал. И Тамара совсем не единственная его любовница. А я дура и лохушка.

Позвонили снизу грузчики и прервали моё самокопание.

Двое не очень-то и мощных парней играючи перетащили все мои вещи в небольшую газель и, махнув мне на прощание, поехали в сторону Новогиреево.

Я прошла по разрушенной квартире ещё раз. Подбирая случайно забытую в ванной Анину игрушку и собирая разные мелочи.

Всё!

Закрыла квартиру и, созвонившись с Зоей Сергеевной, уехала со двора!

Прощай, квартирка! Я была счастлива, когда жила здесь!

Тёть Зоя ждала меня у своего подъезда. Передала ей ключи, не выходя из машины, приоткрыв боковое стекло.

– Простипома, – прошипела она мне вслед.

Раньше я бы смолчала. Мало ли что говорят обо мне люди? Вдруг я их задену своими словами? Но теперь что-то сломалась во мне. И я, притормозив, открыла шире окно и четко проговорила в лицо этой хамке:

– Желаю вам сдать квартиру настоящим проституткам. Чтобы было с кем сравнить!

В общем, прилетела я к маме, взбодрившись! В принципе, неплохая идея не копить в себе чужую злобу, а отвечать. Отвечать симметрично. Мне зашла.

Скромница Сонечка, что молчала и боялась обидеть словом или взглядом собеседника, тихо корчилась на дне моей души.

С таким решительным настроем я влетела в квартиру мамы и обомлела! Это ещё что?

7. Седьмая глава

В маминой квартире одна комната, которая напротив крошечного коридора, изолированная, а две других, что расположены окнами в противоположную сторону, смежные. И в этих комнатах находилась развесёлая компания с пивом, вейпами и громкой музыкой.

Мой брат, развалившись, сидел на диване. В одной руке бутылка с пивом, а другой он тискал разукрашенную девчонку и что-то говорил, пытаясь перекричать музыку, сидящему рядом парню с короткой стрижкой. Брат был заросшим, каким-то неухоженным, с немытыми кудрями, клочковатой странной бородой. Он явно был пьян.

Мама закрылась в изолированной комнате и сидела там в наушниках и с открытым окном. При моём появлении она вяло улыбнулась. И развела руками в бессилии, освобождая уши.

– Очень громко для меня, Сонюшка.

Прекрасно.

Я вылетела на лестничную клетку, задохнувшись. Постояла в обнимку с переноской, зверея от происходившего, и опустила рычажок предохранителя в щитке, отрубая электричество в квартире.

Затем, прикрыв нос платком, вошла в обратно.

– Я же просила подготовиться к моему переезду! – встала напротив брата, пытаясь достучаться до его сознания.

Брат Юрка поднял на меня мутные глаза и ответил, заплетающимся языком:

– Я и готовлюсь! С друзьями отмечаем праздник. Последний день спокойной жизни.

И заржал, некрасиво хрюкая.

Чувствуя, что ещё немного и я начну чихать от ужасного воздуха, я прошла к окну и распахнула его настежь. Затем повернулась к компании молодёжи, переводя взгляд с одного лица на другое.

А детки с любопытством смотрели на меня, предвкушая очередное развлечение.

Я насчитала двенадцать человек. Днём, в пятницу, с пивом и в расслабоне. Ребята отдыхали.

От чего? Как-то не верится, что у них всех прямо сейчас плановый отпуск или внезапные каникулы.

Стайка девчонок в углу шушукались, подхихикивая, а какой-то амбал встал из кресла, сбрасывая с колен взвизгнувшую подругу, и направился ко мне.

– Ты кто такая, что мешаешь расслабляться, метёлка? – заржал он и протянул ко мне свои лапы.

– Димон! Осади! – негромко произнёс стриженный, что сидел рядом с моим братом и обратился уже ко мне, – в чём проблема?