–Кость, а что мы будем делать, если у нас не получится?

11. 4.1

Глубоко вздыхаю и отвожу тяжелый взгляд.

Что будем делать? Если бы я знал ответ на этот вопрос.

–Мы что-нибудь придумаем, дорогая. Не беспокойся.

–Просто мы уже столько времени пытаемся. А я знаю, как ты всегда хотел полноценную семью со своим ребеночком.

Она снова подходит ко мне, будто искусительница, виляя бедрами и ложиться рядом на диван.

Понимаю, что очередного неприятного разговора мне не избежать.

– Есть программы восстановления, ЭКО в конце концов. Варианты существуют, и мы будем их пробовать.

Оля поднимает на меня щенячий взгляд, и, как куколка, порхая своими длинными ресницами, спрашивает:

– Кость, а ты не рассматриваешь такие варианты как суррогатное материнство или даже усыновление?

От ее слов мне становится нехорошо. Для меня это пока слишком!

Все-таки иметь детей от своей официальной жены и близкой женщины совсем другое нежели брать приемного. Чужого. С другой историей и непонятными генами.

А после предательства Марины, я навсегда зарекся воспитать чужих детей.

–Это крайние меры, Оля. И я все еще надеюсь, что у нас получится самостоятельно. На следующий неделе поеду на дополнительные обследования.

–Ну как знаешь.

Чувствую, что в ее голосе что-то поменялось. Будто бы она совсем недовольна моим предложением. Но разве это возможно? Оля ведь сама очень сильно хотела своих деток.

–Оль, ну ты чего? Будто бы не рада моему предложению? Я помню, когда мы только познакомились, ты только и мечтала о семье с целым садом своих детей.

Оля привстает на локтях и с улыбкой смотрит на меня.

–Конечно хочу! Если бы только у нас была возможность, любимый. Ты ведь знаешь! Могла бы зачать - давно родила бы тебе и дочку, и сыночка, а потом по второму кругу.

Сыночка…

Стоит только Оле сказать это слово, как я снова я ощущаю эту странную, ноющую тревогу, когда вспоминаю ребенка Марины.

–Ты не думай, что я тебя обвиняю только! – вдруг говорит жена, словно сама испугавшись своих слов, – но ты ведь сам говорил, что тебе ставили бесплодие. Вполне возможно, что оно прогрессирует.

От ее слов внутри все скручивает в тугой ком.

Да, у меня были проблемы с детства. Но врачи никогда не говорили, что с моим диагнозом не получится иметь детей.

И я до сих пор надеялся.

Хотя, может уже и зря. И надо было сразу слушать Олю и платить за суррогатную мать.

–Я не говорю, что в этом есть твоя вина, просто нам уже нужно рассматривать и другие варианты.

Слова Оли добивают.

То, что я так долго от себя гнал наконец достигает своего апогея и правда нещадно лупит меня со всей силы.

–Ладно, мы со всем справимся, – аккуратно отстраняюсь от жены и перехожу к книжному шкафу с бумагами и документами, – ты хотела идти, иди. Отдохни за нас двоих, Оль.

Она весело подлетает к выходу и кричит мне вслед.

–Не жди меня! Я буду поздно. Хочу еще кое-куда заехать.

Спустя секунду слышу, как хлопает входная дверь и остаюсь один.

***

Работа сегодня вечером идет подозрительно медленно.

Никак не могу заставить себя сконцентрироваться на документах.

Надо переделать этот договор с юр. отделом. А это разве статистика продаж?! Так, отписка нерадивых сотрудников.

В понедельник у меня все по шапке получит.

Понедельник. В понедельник в офис придет Марина. Опять эта Марина в голове!

Пытаюсь выкинуть ее образ из памяти, но она вновь и вновь возвращается в мысли. Еще с тех времен, когда мы только поженились. Когда я не думал, что однажды буду с ней разводиться, потому что она притащит в дом другого мужика и залетит от него.

И я мог бы простить ее, но, если бы она честно призналась мне во всем, а не скрывала, отнекивалась. Я никогда не мог терпеть неуважения к себе.