Развод. Ты уничтожил нас Ася Петрова

1. Глава 1.

— Меня к ней тянет…

Муж устало трет глаза, опускаясь на барный стул.

— Что? — улыбаюсь, поворачиваюсь к нему, еще полностью не осознав сказанное.

На плите жарится сочный стейк из форели, запахи волнуют всю кухню, в наушниках играет любимый трек, под который я обычно готовлю вечерами. Ведь ужин — это наш ритуал с Игнатом.

Мы оба заняты работой. У мужа свой строительный бизнес, я же работаю ведущим врачом в клинике репродуктивных технологий.

Мы вместе уже двенадцать лет, у нас крепкий и счастливый брак. Но времени на друг друга не всегда хватает. Поэтому вечерние посиделки — это наше любимое занятие.

Я вынимаю один наушник из уха, подхожу к Игнату, опуская свои губы на его колючую щеку. И когда он застывает от моего касания губ, только тогда обращаю внимание, что с мужем что-то не то.

— Меня тянет к ней! И я не знаю, что делать!!!

Его громкий рык оглушает, а второй наушник выпадает из моего уха от того, что я вздрагиваю.

— Игнат, что случилось? — долго мысли собираются воедино. Вроде как пазл в голове должен сложиться, а не получается. Что-то мешает. То ли действительно запоздалая реакция, то ли верить в услышанное совсем не хочется.

— Ты же понимаешь о чем я, Лиля, — он перехватывает мою руку, что лежит на его плече, опускает свои губы, оставляя серию коротких поцелуев на тыльной стороне, — Мне так жаль, малыш.

Его голос надломлен. Я слышу сожаление, но не понимаю… Ничего не понимаю.

— К кому тебя тянет? — аккуратно забираю свою руку, прижимая ее к груди.

Отхожу обратно к плите, переворачиваю стейк, чтобы он не пригорел. Сглатываю ком, чувствуя как он прожигает мою спину своим жалящим взглядом.

— К ней… К Кире.

В груди резко что-то щелкает, и я чувствую, как больно становится. За секунду. Словно в меня попадает шаровая молния, поражая все органы. Кладу аккуратно лопатку на специальную подставку, опускаю руки на столешницу и пытаюсь сделать вдох. Воздуха критически мало.

— Ты же знаешь, как я люблю тебя, малыш? — то ли это вопрос, то ли утверждение.

У меня звон в ушах. Кручу в голове его слова, пытаюсь найти какую-то нить с тем, что может я неправильно сейчас все поняла, но муж добивает словами.

— Но я не могу больше сдерживать себя. Она… Она как наркотик, Лиль. Я не могу больше, меня ломает.

— У вас было что-то? — хриплю, сдерживая слезы.

Хочется закричать, что есть силы. Разрыдаться… А я не могу. Не умею.

— Только один поцелуй, Лиль. Я не смог, пока… Пока не скажу тебе. Теперь ты знаешь.

— Господи, — закрываю лицо руками, — Как же больно.

А ведь и правда… Скручивает так, что двигаться нет возможности.

— Я уважаю тебя, поэтому решил, что нужно все тебе рассказать. Пока не довел до греха.

— И что ты предлагаешь?

Разворачиваюсь к нему, смотрю на потерянное лицо. Словно он ждет, что я приму решение. Что я скажу, что нам делать дальше. А я ничерта не понимаю.

Еще пять минут назад я была счастливой женой лучшего мужчины на свете. А сейчас… Он признается, что испытывает чувства к другой.

И ведь не просто к левой женщине… Она — наша суррогатная мать.

Молодая, яркая, красивая девочка. И я не замечала между ними лишних взглядов или желаний. Когда я могла проглядеть все это? И когда это все началось?

— Лиль, — он встает со стула, покачиваясь, идет в мою сторону.

— Нет! — взвизгиваю, подавая признаки жизни, — Ты хочешь, чтобы я решила за тебя, что тебе делать?

— Я просто не понимаю. Я запутался.

— Так распутайся, — повышаю голос, так оказывается легче выпустить боль, — Знаешь ли… Внутри нее…

Осекаюсь на полуслове, потому что причина нашей размолвки заходит на кухню.

Она легкой походкой залетает, словно бабочка, широко улыбается, подхватывает яблоко из корзины, вгрызаясь зубами и обхватывая плод пухлыми губами.

Я тут же поворачиваю голову в сторону Игната, и вижу, как дергается его кадык. Он смотрит на нее… Как когда-то смотрел на меня. Там огонь.

И я чувствую, как ломаюсь с каждой секундой, наблюдая за этой сценой. Его глаза говорят больше, чем он сам.

— Хозяева, у вас все в порядке? — она осматривает нас по очереди, опуская руку с зеленым фруктом вниз.

— Я рассказал жене, — хрипит Игнат.

— О чем? — она испуганно округляет глаза.

— О нас.

Я не могу поверить, что слышу это. Он рассказал мне о них. И ощущение, что они здесь главные актеры собственного романа о любви, а я помеха, второстепенный герой.

— Я… Я, — она убирает выбившуюся прядь волос за ухо, — Лилия Александровна, я…

Господи, да не мучайся ты так, девочка!

— Не хотела что? Целовать моего мужа?

— Не хотела, чтобы так вышло. Понимаете, ваш муж. Вернее, Игнат, он… Господи, — ее руки трясутся от страха или волнения, — Я влюбилась.

— Славно! — развожу руки в стороны, — А с этим что делать будем?

Указываю рукой в сторону ее округлившегося живота.

— Давай не будем на эмоциях сейчас принимать никаких решений, — Игнат дипломатично вставляет свои пять копеек.

— Уходи, — мотаю головой, — Просто уходи.

Он поворачивается в сторону Киры, прося девушку выйти. Она виновато опускает голову и как олененок Бемби скачет обратно. На своих… Стройных ножках, сверкая белыми пяточками.

— Лилек, родная, ты прости меня, — он пытается обнять меня, — Я сам не понял, как так вышло. Просто ёкнуло и все. Я же боролся… Открещивался. Но не смог.

— Прекрати, — отталкиваю его, — Ты делаешь только хуже. Мне становится больнее.

— Лиль, я хочу попробовать.

Вопросительно изгибаю бровь.

— Я хочу попробовать быть с ней, мне башню рвет.

— А… Как же мы?

— А мы останемся родителями нашего будущего малыша. Просто на расстоянии. Кира не претендует на него, ни в коем случае. Да и ты так ждала его…

Дорогие мои, если вам нравится книга, нажмите кнопку "мне нравится", пожалуйста!

Я буду вам очень благодарна)

2. Глава 2.

— Ох, ну спасибо, что твоя девка не претендует на нашего с тобой ребенка! И как ты себе это представляешь? — усмехаюсь.

Кажется, что Игнат за секунду потерял рассудок и несет бред.

Я злюсь на нее, что она так поступила. Растоптала мою доброту и хорошее к ней отношение. На мужа, что он так глуп и слеп. Что повелся на молодое тело.

Хотя мое тело… Ничуть не хуже. Я упахиваюсь в спортзале на протяжении десяти лет, оттачивая идеальные изгибы.

— Я понимаю, что тебе больно, Лиль. Но хуже было бы, если я втихую…

— Прекрати! — вою от бессилия, — Ну почему, Костров! Двенадцать лет брака и слова любви ничего не значат?

С каждой секундой меня накрывает все больше и больше. И я превращаюсь в истеричку, как из тех сериалов, что я терпеть не могу. Но сейчас словно понимаю их… Почему они выплескивают это все наружу.

Да потому что носить в себе и терпеть эту боль невозможно.

— Лиль! — Игнат зовет меня.

— Да что? — кричу так сильно, отчего стекла начинают дребезжать.

— Рыба! — кивает мне за спину.

— Какая к черту рыба?

— Рыба горит! — он подбегает к плите, быстро вырубает огонь и снимает сковородку.

— Приятного ужина, — хриплю, смотря на черную корку на оранжевой форели.

С моим алым сердцем сейчас сделали такое же фламбе.

Снимаю фартук, бросая его на стол, и устремляю прочь из кухни. Да и вообще хочу покинуть этот дом немедленно. Желательно в течение минуты.

Слышу за спиной грузные шаги мужа, и ускоряю шаг.

— Лиля, детка. Ну давай поговорим, не сбегай.

— Я не хочу… Сейчас я не хочу разговаривать, — смахиваю слезу с щеки, быстро срывая куртку с вешалки.

— Лиль, это несерьезно. Мы же взрослые люди, — Игнат перехватывает мою руку, когда та касается ручки входной двери, — Ты сама всегда говорила, что все решается словом. Так давай поговорим, а не будем бежать друг от друга как школьники.

— Да о чем говорить? Ты же внутри себя уже принял решение, хочешь, чтобы я дала добро? Или что?

— Мне просто хочется поговорить, Лиль. Мы не чужие друг другу люди.

— Да иди ты к черту, — я уже на грани, поэтому срываюсь на рев. Игнат точно не видел меня в таком состоянии, очень давно. Потому что у нас все было хорошо!

А сейчас, наши отношения рушатся как кирпичный домик, складываясь в груду руин.

От на секунду замирает от моего вопля, что рвется из груди, и я успеваю выдернуть руку. В глубине души я понимаю, он прав. Нам нужно поговорить.

Но сейчас… Нет, я не готова совсем.

Быстро сажусь за руль своего любимого авто, завожу машину и жду. Не трогаюсь с места, пока дыхание не восстановится. Пока не станет легче.

На дорожку из гравия вылетает муж, он качает головой, что-то крича мне. Но из-за включенного двигателя и закрытых окон я не могу разобрать слова.

Сдаю назад, нажимая на пульт, чтобы ворота открылись. И понимание того, что я оставляю их двоих в нашем доме топит с головой. Но и находиться рядом… Немыслимая мука.

Игнат что-то продолжает кричать, машет руками, но я уже выезжаю за пределы двора, быстро выскакивая на трассу.

Еду в город. На работу. Там всегда можно забыться от проблем и спрятаться от боли.

Перед глазами пелена слез, я вытираю их рукавом куртки, вытираю, вытираю… А они не прекращаются.

На телефон поступают звонки, и я прекрасно вижу на дисплее имя мужа, но держусь. Не беру трубку, хотя хочется вывалить на него все, о чем думаю и чувствую.

Игнат не сдается, теперь он сыпет меня смсками. И я читаю их, смотря в бок, одной рукой ведя машину.

“Лиля, там обледенелая трасса. Сбавь скорость!”.

Я смотрю в зеркало дальнего вида, и вижу, что он едет за мной. Злюсь, вдавливая педаль газа в пол сильнее. Машину слегка заносит, но я не останавливаюсь.