Я откровенно любовался ею, ловил каждое движение, взгляд, смотрел как шевелятся, что-то произнося, ее губы, даже не понимая, что она говорит. Мне просто хотелось смотреть на нее, любоваться, дышать ею.
Тонкие, с коротко обрезанными ногтями, пальцы сложили в чемоданчик лекарства и приборы, положили на край стола пустые ампулы и шприц.
Я был очарован. Все во мне бунтовало. Я хотел эту девочку-женщину.

Мое любование прервал звонок телефона.

“Как не вовремя”, — чертыхнулся я про себя.

— Да, Оля, — мысленно проклиная старую подругу, ответил я на звонок.

“Черт, я что, произнес ее имя вслух? Ну баклан, полный баклан, — ругал я себя, покидая кабинет, — и Оля хороша, позвонила в рабочее время, чего никогда не делала раньше, словно почувствовала, что у нее появилась конкурентка, что я тут завис, любуясь другой”.

5. Глава 5 Татьяна

— Люда, прости, пожалуйста, но я не смогу приехать на свадьбу, — я пристально смотрела в экран телефона, пытаясь состроить жалобное лицо, глядя, на сестру-близняшку, будто на свое отражение. — Путь неблизкий, а я немного приболела, — я покашляла для правдоподобности, прикрывая рот ладошкой, будто через экран можно было заразить сестру. — Я пришлю подарок, дорогая, ты же знаешь, как я тебя люблю. А летом приеду в отпуск, тогда и увидимся.

Я сама не верила в то, что обещала сестре, но должна же я как-то объяснить, что не могу приехать к ним сейчас?
Но Людмилу не обманешь. Она чувствовала меня, как себя.

— Таня, ты о чем? — возмущенное лицо сестры пошло пятнами. — Миша, Миша, иди скорее сюда, — повернула она голову и позвала будущего мужа.

По ту сторону экрана показался Мишка. Сначала, правда, замаячили его бедра в домашних штанах, потом он продемонстрировал загорелый пресс с кубиками, присев рядом с Людой на диван.

Надо же, уже два месяца прошло, как они вернулись с моря, а загар до сих пор держится, а я уже и забыла, какое оно, море.

Один раз с Сашей только и успели съездить отдохнуть, перед трагедией.
Сердце заныло, глядя на Мишку. Хоть и не сильно они были похожи с моим бывшим мужем, но все же что-то общее просматривалось. В движениях, позе, манере разговаривать. Одна кровь, что поделаешь.

Мишка наклонился ближе, всматриваясь в экран.

— Танюш, ну ты чего? Мы без тебя жениться не будем, все, звоню в загс, отменяю роспись, — на полном серьезе начал он бурогозить, за что тут же получил звонкий шлепок по голой спине.

— А вот сейчас не поняла, это что было? — возмутилась Людмила. — Я от него помощи жду, а он революцию устроить решил? Я тебе не женюсь, ишь, ты. Это я замуж не пойду, — выразительно фыркнула сестра.
— Завелась, — закатил Мишка глаза и обхватил Людмилу за шею, громко чмокнув ее в губы, закрыл рот.

Кажется, на том конце “провода” намечалось бурное выяснение отношений. Их милые перепалки доходили иногда до рукопашной, но всегда заканчивались одинаково, в постели.

Вся семья это знала и посмеивалась над ними. И никак не могли дождаться, когда же они наконец поженятся. Только мама иногда вздыхала: “Хоть бы не поубивали друг друга”. А отец, напротив, всегда поддерживал Мишку. Советы “ценные” давал, сравнивая родную дочку с нервной кобылицей, которую нужно всегда держать в узде, но иногда попускать.

Я попыталась втиснуться в их разговор.

— Ребята, тише, не надо делать проблему из ничего, просто на свадьбе будет на одного гостя меньше, ничего страшного, — попыталась я достучаться до них.
Но нет. Хоть и сблизил нас телефон с его видеосвязью, а три тысячи с лишним километров между нами чувствовались. Я наблюдала, как Мишка с хохотом отбивается от нападок сестры, хватая ее за все части, до которых мог дотянуться.