— Что? — прошептала вмиг онемевшими губами.

— Ты трахаешься с моим братом?

Я впала в некий ступор. Дыхание перехватило. Откуда он узнал? Неужели… от Коли…

— Что… Что ты… такое говоришь? — промямлила на выдохе.

— Ты изменяла мне? — натурально прорычал, громко ударив кулаками по столу, до звона в ушах.

Нет. Коля не мог так со мной поступить. Это слишком для него. Здесь что-то другое. Вернее, другая. Люда. Уверена, что она причастна к этому.

Я с трудом вобрала в себя воздух.

— Вадим, успокойся, пожалуйста. Я люблю только тебя. И всегда была верна. — Ложь легко сорвалась с губ. Сердце хоть и сдавило тисками лжи, но совесть даже не шелохнулась.

Единственное, чего я боялась, так это за ребят. Не дай боже, испугаются.

Муж подошел вплотную, крепко обнял за талию. Наши глаза были слишком близко. Носы соприкоснулись, а тяжелое дыхание смешалось.

Я почувствовала себя маленьким кроликом перед большим удавом.

Адреналин плескался в крови, неприятно затрагивая расшатанные нервные окончания.

— Ты смотри, если узнаю, что рога мне наставляешь, уничтожу. Поняла?

Прикрыла веки. Все, на что меня хватило. Страх сжал ледяные пальцы вокруг горла.

Вадим ничего не делал. Только обнимал. Но и этого хватило, чтобы меня потряхивало от омерзения. Он трогал этими пальцами своих любовниц, а теперь без зазрения лапает мое тело.

Противно.

— Да, — ответила, стараясь сдерживать дистанцию.

— Ты — моя! Только моя! И никуда от меня не денешься, — произнес предостерегающе.

Отступать было некуда. Поддакивать язык не поворачивался. Я просто молча смотрела в холодные дикие глаза мужа и едва дышала.

— Насть…

Вадим уперся своим лбом в мой, овевая теплым дыханием мои губы.

— Ты — мой мир, девочка. Ни одна девка тебя не заменит.

После этих слов муж впился в мои губы поцелуем.

Мне было противно. Хотелось оттолкнуть. В голове калейдоскопом всплыли яркие картинки: его беременная любовница, уединение с женой младшего брата...

Он обещал быть верным, быть всегда рядом...

Все эти дни, глядя в его глаза, я пыталась найти признаки вины, раскаяния или хотя бы малейшего сожаления. Но эти чувства для него не существовали. Он продолжал жить дальше, словно ничего не произошло.

Как могла быть такой слепой столько лет? Как не заметила всех маленьких признаков его измен? Ответ на эти вопросы я еще не нашла. И не хотела.

Знала лишь одно: я больше не смогу воспринимать Вадима как мужчину.

Мои губы больше никогда не вспомнят, как проникал в них вкус его поцелуев.

Никогда.

— Вадим, дети.

Увернулась. Муж успел лишь смазано пройтись по верхней губе. Как же захотелось это все стереть рукавом. А еще лучше пойти умыться с мылом.

— Точно, чужие отпрыски! — с разочарованием выплюнул он. — Пойдем в спальню, я так соскучился.

Попов хотел подхватить меня на руки, но я воспротивилась.

— Вадюш, осколки. Нужно собрать. Иди в спальню, я уберу и вернусь, — елейно пропела. Пересилила себя и даже поцеловала в щеку.

Муж прищурился, но дал выпутаться из объятий.

— Я жду, — ледяным тоном проговорил и пошел в спальню.

Стоило ему скрыться, как я облегченно выдохнула. Сердце колотилось безумно. Пронесло. На этот раз действительно пронесло.

Тянуть не стала, быстро собрала осколки и выкинула. Без происшествий не обошлось. Поранилась. На дрожащей ладони начали проявляться кровавые порезы. Всхлипнув, пошла обрабатывать рану. За этим занятием застала воробушек. Девочка стояла рядом, сонно потирая глазки.

— Мне сон приснился. Страшный, — захныкала малышка. В ее глубоких зеленых глазах заблестели слезы.

— Иди ко мне.

Притянула девочку к себе, взяла на руки, вдохнув вкусный детский запах, и пошла вместе с ней во вторую спальню, где спал Вова.