Разумеется, Фролов не терзался сомнениями, когда трахал грудастую брюнетку в ресторане, он даже не удосужился порвать со мной отношения, прежде чем заводить новые.

Я так не могу. Еще слишком прочная связь у меня со Славой, и я всячески пытаюсь ее оборвать, но она пока не рвется…

— Ариш, как ты? — звучит над головой тихий голос подруги.

— Нормально… Который час?

— Уже половина восьмого. Нам нужно сегодня на учебу, но если ты не хочешь, то оставайся дома. Я все улажу.

Ох, черт. Я заснула только под утро и не услышала звонка будильника. Приподнимаюсь на локтях.

— Нет, я поеду.

— Хорошо, но сегодня морозно, поэтому одевайся теплее.

Рита выходит из комнаты, а я снова валюсь на подушку и еще несколько секунд рассматриваю потолок, свыкаясь с новой реальностью.

Потом все-таки встаю и, по совету подруги, натягиваю на себя теплый оранжевый свитер, колготки на флисе и джинсы.

У меня нет настроения прихорашиваться, однако в голове всплывает голос мужа, и я против всякого желания заставляю себя размазать тоналку по лицу, чтобы скрыть веснушки. Рисую выразительные брови и стрелки, а ресницы покрываю парой слоев туши.

Встречаемся с Ритой на первом этаже в кухне.

На столе уже стоят две кружки с латте, подруга разогревает кашу.

— На меня не нужно, — прошу ее. — Спасибо.

— Ах, дорогая, но ты должна поесть!

— Мне правда не полезет.

— Тогда обещай, что хотя бы в обед что-нибудь перекусишь.

Я киваю и, так и не сев за стол, оглядываюсь по сторонам.

— Сильная половина еще спит? — как бы невзначай интересуюсь, подразумевая больше Андрея Николаевича.

Для чего мне очень захотелось поскорее увидеться с ним? Что я хочу прочитать в его глазах?

— Они вчера опять допоздна работали.

Неужели мои мысли были настолько сильны, что побудили Бельского встать так рано? Иначе как еще объяснить, что едва я успеваю подумать о нем, как слышу шаги со стороны лестницы, оборачиваюсь и вижу, что это он спускается и направляется прямиком к нам.

Он останавливается рядом со мной. Выглядит серьезным и, как мне показалось, напряженным. Бельский молчит, смотрит то на меня, то на Риту.

— Папа, что за прожигающие взгляды? — Удивляется Рита.

— Не проснулся еще толком, — отвечает мужчина, расслабляя глубокую морщинку между бровей. — Налей мне кофе, дочь, будь добра.

Рита уходит к кофемашине, а я каждой клеточкой тела чувствую Бельского.

— Ты ей не рассказала о том, что я вчера с тобой сделал? — слышу голос возле самого уха.

Дыхание теплом задевает висок, и у меня снова все внутри вибрирует от волнения и легкого смятения.

— Нет… А зачем?

Насмелившись, я поднимаю лицо, чтобы посмотреть в глаза мужчины. И вижу в них охваченную пламенем темноту. Робею, неотвратимо утопая в их глубине.

Топкое волшебство прерывает Рита, заботливо спросившая отца, нужно ли добавить в кофе сахар.

Магия взглядов бесследно растворяется.

Я отворачиваюсь первая и сажусь за стол.

Так быстро я еще не выпивала кофе никогда.

Со мной творится что-то парадоксальное: я словно прохожу очень тернистый путь, наполненный преградами и опасностями, взбираюсь на скалу, а на ее вершине нет ничего, кроме единственной двери.

Я хочу ее открыть, чтобы познать неизведанное, но как только оказываюсь с ней рядом и заношу ладонь над ее ручкой, отступаю к обрыву и срываюсь вниз… чтобы потом преодолеть этот путь снова и снова.

— Вас подвезти? — спрашивает Бельский, поглядывая на дочь.

— Я с водителем Мирона договорилась, он нас подбросит.

Закончив завтракать и взяв рюкзаки, мы с подругой направляемся в гардеробную.

Я надеваю пуховик, наблюдая, как подруга надевает «чебурашку», когда рядом висит потрясающая соболиная шуба. Рита выросла в бедной семье, но сейчас ее балуют муж и отец.