Первым делом я ощупываю живот и испускаю поистине громкий вздох облегчения, когда понимаю что все еще в своей одежде, в своем белье. Значит, со мной ничего не делали против воли.

Он там. Мой малыш все еще там. Вместе со мной.

Из коридора доносятся приглушенные голоса, но слов разобрать я не могу. Отчетливо слышу голос мужа, или скорее узнаю интонации. Он о чем-то спорит. С врачом?

Аккуратно вытаскиваю иглу из катетера на запястье и медленно бреду к двери. Умом я понимаю, что возможно любые передвижения сейчас опасны для малыша, но какая-то внутренняя сила ведет меня туда. Будто я шестым чувством осознаю, что там, за дверью, сейчас решается моя судьба. Нет, наша. Наша судьба.

— Это ее убьет, — голос Марка звучит затравленно.

Даже не видя его, я знаю, что в этот момент он запускает руку в свои волосы и проходится пятерней по макушке. Он всегда так делает, когда нервничает.

— Поэтому Аркадий Игоревич и завел речь о прерывании беременности, — вздыхает врач. — Шансы на благополучный исход слишком малы. А осложнения могут повлечь за собой непредвиденные последствия. Не только для плода. Но и для матери, к сожалению.

— Она не согласится, — выдыхает муж. — Мира ни за что на это не согласится.

— Я еще не видел пациентку. Мы проведем все возможные обследования и если диагноз подтвердится… Возможно, мне удастся ее переубедить. Анализы будут готовы в течение ближайшего часа и уже на их основании мы сможем сказать более точнее.

— Не давайте ей ложную надежду, — перебивает Марк. — Это слишком жестоко.

— Судя по заключению Аркадия Игоревича, надежды здесь мало. Даже ложной. Вы уж меня извините, но вы сами просили меня быть откровенным.

— Я помню, — тихо произносит он.

Чувствуя, как ручка двери начинает поворачиваться, я отскакиваю от нее, но перед этим успеваю услышать последнюю фразу, брошенную мужем и я едва сдерживаюсь, чтобы не заорать от ужаса.

— Доктор, вы должны нам помочь. Вы же сами понимаете, что это единственно правильный вариант… Вы должны прервать беременность, даже если Мира не согласится.

— Вы что такое…, — мужчина начинает возмущаться, но Марк снова его перебивает.

— Я оплачу ваш риск. Любые деньги. Не дайте мне потерять их обоих, доктор. Я просто этого не переживу.

***

Друзья, у нас к вам очень важный вопрос! Помогите, пожалуйста, выбрать обложку! Они обе очень красивые и кажется, идеально подходят к истории. Но нам очень важно ваше мнение, какая все-таки лучше? Темная или светлая?

Пишите в комментариях ваши ответы

6. Глава 6

Его сочувствующее лицо выражает такую заботу, что хочется выть в голос.

Это неправда.

Нельзя одновременно делать вид, что любишь, и в то же время пытаться избавиться от ребенка, состоящего на пятьдесят процентов из тебя. Слишком жестоко. В какой-то момент начинает казаться, что все происходящее вокруг не со мной, я слишком увлеклась очередным фильмом или книгой. Это чужие страдания. Вымышленные. Не мои.

— Мира, — шепчет муж, а я думаю, что боюсь ту его незнакомую прежде часть, что способна с абсолютным спокойствием расчетливого убийцы предлагать врачу денег за преступление.

Марк всегда был заботлив и нежен, я не видела никогда в нем проявлений жестокости. Я знала прекрасно, что в бизнесе он тверд, как скала, и готов идти на риски, но за три с лишним года нашего брака у меня даже тени сомнений не закрадывалось о том, что он может быть так хладнокровно жесток.

И поэтому сейчас я ищу в его лице хоть намек на то, что это именно он говорил в коридоре ужасные вещи. Но Марк выглядит безупречно, как человек, чью жену только что привезли в больницу. И только навязчивый алкогольный аромат напоминает, чем он занимался несколько часов назад, пока я ждала его дома.