Беззаботная улыбка исчезает с лица Леши. Он поджимает губы, а в глазах появляется беспокойство. У меня появляется нехорошее предчувствие.

— Николай Петрович позвонил и попросил срочно приехать, — брат запинается и на мгновение отводит взгляд. Мое сердце пропускает удар, когда я слышу имя отца бывшего мужа. Хотя это он заманил меня обратно в Москву, но все равно больно. — Тебя тоже он сказал привезти.

4. Глава 4

Мой рот открывается в немом удивлении. В груди спирает. Переплетаю пальцы перед собой, пытаясь унять дрожь.

— Что случилось? — выдавливаю из себя. Голос звучит глухо, будто мне кто-то перекрыл дыхание.

— Не знаю, — Леша пожимает плечами, как бы подтверждая свои слова. — Форс-мажор какой-то,— он старается говорить спокойно, но при этом я замечаю в его глаза промелькнувшее беспокойство.

— Домой заехать не успеем? Я хотя бы душ приму, переоденусь и с родителями поздороваюсь, — умоляюще смотрю на брата, но особой надежды не испытываю.

Он качает головой и тянется за чемоданом. Обхватывает ручку, подтягивая ее к себе.

— Николай Петрович попросил как можно быстрее приехать, — Леша снова заглядывает мне в глаза. — Но ты не расстраивайся сильно. Мамы с папой все равно дома нет. Они только вечером появятся.

Разочарованно вздыхаю. Плечи опускаются.

— Ладно.

Мы в рекордно короткий срок выходим из аэропорта, нас не задерживают ни шныряющие туда-сюда люди, ни наглые таксисты у входа. Направляемся к парковке и почти сразу натыкаемся на серый Мерседес брата. Пока Леша засовывает чемодан в багажник, я забираюсь на переднее сиденье. Ставлю рюкзак на колени и ежусь. Ранним утром в салоне немного прохладно, даже несмотря на середину весны. Жалею, что в аэропорту не достала из чемодана что-то теплое. Хорошо, что Леша быстро появляется и включает печку.

Задерживаю взгляд на его руке, вставляющей ключ в замок зажигания. На безымянном пальце так же, как и на моем, нет кольца.

— Что у вас с Леной случилось? — вырывается из меня быстрее, чем успеваю себя остановить.

Леша замирает. Его рука зависает над рулем, а профиль становится жестким.

Ему требуется секунда, чтобы прийти в себя. Он смотрит в зеркало заднего вида, нажимает на педаль газа и выезжает с парковочного места. Нам приходится много раз останавливаться, чтобы случайно не врезаться в обгоняющую нас машину или переходящего в неположенном месте пешехода, но, в итоге, мы выезжаем на автомагистраль.

— Мы поговорим об этом, когда расскажешь, что у вас с Глебом произошло, — тихо произносит брат, когда мы встраиваемся в поток машин на дороге.

Меня будто по лицу ударяют. Цепляюсь сильнее в рюкзак, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Зато я отлично понимаю, какую глупость сморозила.

Отворачиваюсь, крепче прижимаю рюкзак к себе и перевожу взгляд на окно. Наблюдаю за обгоняющими нас машинами. За ними тянется полоса из деревьев, притягивающая меня своей темнотой. Они настолько плотно стоят друг к другу, что кажется между ними нет просвета. Свист ветра слышен даже в салоне машины, несмотря на плотно закрытые дверцы. Как и гул сразу несколько клаксонов, доносящейся от машин, едущих сзади. Возможно, что-то там произошло, но я не оборачиваюсь. Пытаюсь очистить мысли от образов дня, когда разбилось мое сердце. Оно до сих пор не стало цельным.

— Серьезно, Дашик. Ты так быстро уехала за границу. Ни с кем толком не поговорила, — Леша произносит каждое слово размеренно, будто пытается подобрать нужное. — Глеб тоже отмалчивается. Что бы ни случилось…

— Хватит! — жестко прерываю его, не отводя взгляда от пейзажа за окном. Не хочу, чтобы Леша видел, как мои глаза наполняются слезами. Все еще больно. — Я сглупила, когда спросила тебя о Лене. Это ваше личное дело. Не нужно рассказывать. Но пожалуйста, давай не будем говорить о… Глебе, — его имя произношу почти шепотом. Именно оно может толкнуть меня за грань.