- Пап, видео, на котором он спит со своей помощницей, облетело вчера все новостные паблики.

- Мда-а-а…, - папа осуждающее качает головой. – Говорил я Антону, что политика портит людей… и вот результат…

- Это прокисшее молоко портит кофе, если его туда добавить. А человек сам выбирает делать что-то плохое или нет. Разве не так ты меня учил?

Я ерзаю на сидении, потому что мне снова неудобно. И бог колет, и в сердце отдает. Еще и глаза слипаются от усталости.

- Так, Лиза, так, - соглашается папа. - Разочаровал меня, конечно, твой Антон.

- Он больше не мой… - я зеваю, закрывая глаза.

А просыпаюсь от того, что папа трясет меня за плечо.

- Приехали, доченька, пойдем в дом.

Вылезаю из машины и вижу маму, бегущую мне навстречу. По глазам понимаю, что она уже все знает.

Не удивительно, ведь с интернетом она дружит лучше, чем папа.

- Ах, Лиза – Лиза… - мама крепко меня обнимает. - Ох, доченька, ну как же так?

- В дом идите! – велит отец, затаскивая на крыльцо мой чемодан. – Октябрь на дворе, застудитесь на улице обниматься.

На кухне мама сажает меня за стол. И я уныло ковыряю в тарелке, до краев наполненной целой кучей разной еды.

Мама всегда была хорошей хозяйкой. И она считает своим долгом кормить всех вокруг до отвала.

Вот только у меня совсем нет аппетита. И кусок в горло не лезет.

Под строгим маминым надзором накалываю на вилку кусочек тушеного мяса и отправляю его в рот.

Я уже успела в двух словах пересказать ей вчерашние события и убедилась, что слухи добрались быстрее меня.

- Правильно, доченька, - мама подкладывает мне на тарелку еще салата. – Я бы тоже с твоим отцом развелась, если бы он мне с какой-то мымрой изменил!

Папа давится чаем, который пил, и маме приходится похлопать его по спине.

- Вова, ну ты чего, - ворчит мама, - пей аккуратнее.

- Вы меня в могилу сведете со своими разводами, - говорит отец, откашлявшись. – В общем, мы тебе рады, Лиза. Прокормим и тебя, и внука. Не переживай.

- Спасибо, - я благодарно улыбаюсь родителям.

Мне с ними повезло. Не знаю, как бы я справлялась одна.

Через силу запихиваю в рот немного салата и понимаю, что зря это сделала. Потому что становится как-то тошно.

И сердце опять прихватывает.

С мыслями о том, что нужно подойти подышать к окну, я встаю со своего места.

Но сделать хотя бы шаг не получается. В глазах резко темнеет, и ставшее непослушным тело падает на пол.

***********************

3. 3

Открыть глаза почему-то кажется неимоверно сложной задачей. Веки не слушаются и никак не желают подниматься.

Я все-таки с трудом, но разлепляю их, тут же жмурясь от неприятного яркого света.

В голове туман, и мысли путаются. Никак не могу понять, где нахожусь.

- Вы нас напугали, Елизавета Владимировна, - надо мной склоняется седой мужчина в белом халате.

Начинаю понимать, что нахожусь в клинике. И это сильно меня пугает.

Дергаю рукой, прижимая ее к животу. И тут же чувствую иголку, приклеенную пластырем к вене.

- Осторожнее, - просит врач, поправляя капельницу. – Не переживайте, судя по УЗИ с ребенком все в порядке. И анализы вполне приличные. А вот ваше сердечко шалит… надеюсь, вы наблюдались раньше у кардиолога. Такие вещи стоит контролировать.

Киваю.

У меня с рождения порок сердца и иногда он дает о себе знать. Некоторые вещи я переношу сложнее, чем другие люди. Например, перелеты и спортивные нагрузки. А еще мне придется делать кесарево сечение.

Конечно, за свою жизнь я прошла уже несколько обследований. Последнее было, когда после свадьбы мы с Антоном решили завести детей. Три года назад. Тогда мне было двадцать пять.

Я ждала этого малыша три года. А теперь его папа решил завести интрижку с помощницей.