Распахиваю окно и жадно вдыхаю прохладный вечерний воздух.

Если бы не ребенок у меня под сердцем, я бы уже выла раненым зверем.

Но я не могу.

Я делаю еще несколько глубоких вдохов, чтобы хоть немного успокоится и почувствовать пол под ногами.

От телефона доносится оповещение о новом сообщении.

Подхожу и читаю текст на экране.

«Не могу сейчас говорить. Извини за это и за все. Не делай глупостей. Я совершил ошибку, но я люблю тебя. Через неделю я прилечу, и мы поговорим».

Выключаю телефон, ничего не написав в ответ.

А зачем?

Я не хочу быть боевым товарищем. Не хочу быть удобной женой, которая терпит и прощает гулящего мужа.

Мне плевать на его статус и деньги.

Я хочу, чтобы меня любили и ценили.

Поэтому, когда Антон Шитов прилетит домой через неделю, меня здесь уже точно не будет.

2. 2

Всю ночь я пакую свои вещи. Уснуть все равно бы не вышло.

Первые несколько часов слезы текли по моим щекам бесконечным потоком, и я никак не могла успокоиться. А потом пришло какое-то опустошение. Все чувства притупились. Будто кто-то выключил рубильник.

Не могу поверить, что моя семья разрушена. Вот так в один день. Еще вчера был любимый муж, а сегодня он превратился в предателя.

Хотя почему сегодня? Он стал им как минимум месяц назад. И ведь продолжал звонить мне как ни в чем не бывало и слать теплые сообщения перед сном.

Правда, гораздо реже, чем раньше.

Я списывала все на его занятость. А выходит дело было в Ксении.

А, может, он и раньше изменял. Откуда мне знать? Возможно, он вообще никогда не был верным.

Перед уходом оставляю на письменном столе мужа свое кольцо. Это вместо дурацких объяснений. Зачем мне ждать неделю, если я все уже для себя решила?

Водитель отвозит меня с чемоданом в аэропорт, где я покупаю билет на утренний рейс до Питера. Очень надеюсь, что родители разрешат какое-то время пожить у них.

Включаю телефон перед вылетом, чтобы позвонить папе и попросить меня встретить.

Даже не читаю сообщения от мужа. Смахиваю их и снова выключаю сотовый.

Мне не интересно, что он там написал. Все, что нужно, мне уже известно.

Сижу в своем кресле у окна и любуюсь мрачным осенним небом. Оно очень подходит к моему тяжелому настроению.

Незаметно глажу под кофтой живот. Не люблю привлекать внимание к своему положению.

Но соседу, спящему с наушниками в ушах, к счастью плевать на меня, мое положение и настроение.

Поднимаю руку выше, чтобы прижать к ноющему сердцу.

Как-то оно неприятно тянет, и я стараюсь сменить положение тела, чтобы болезненные ощущения прекратились.

Обычно родители поддерживают меня. Надеюсь, так будет и в этот раз. Потому что идти одной против всех гораздо труднее. Особенно беременной женщине.

Через какое-то время мне даже удается ненадолго заснуть. Но этого мало, и, выходя из самолета, я очень хорошо чувствую, что не спала прошедшей ночью.

Голова кружится. И я даже не сразу замечаю папу, который машет мне рукой, привлекая внимание.

Он подходит сам и обнимает меня за плечи, прижав к груди.

И я не знаю, что происходит, но из моих глаз снова потоком начинают литься слезы.

- О-о-о… - тянет он, гладя меня по голове. – Понятно – понятно… с Антоном поссорилась значит?

- Я развожусь с этим предателем! - реву уткнувшись в отцовскую куртку.

- Ну вы даете, конечно… - бурчит он, неловко хлопая меня по спине. – Поехали домой, дочка. Мама там ждет, я ей позвонил.

Папа одной рукой хватает чемодан, другой подталкивает меня к выходу из зала ожидания аэропорта.

- Так уж сразу и разводитесь? – спрашивает папа, когда мы садимся в его машину и отъезжаем.

Я сижу рядом с ним на переднем пассажирском сидении и сморкаюсь в его отглаженный мамой носовой платок.