– Есения, – севшим голосом позвал папа, но я не обернулась.

Вокруг нас поднялась суета, и неприятный эпизод смело ворохом коротких команд.

– Первая машина с охраной, потом невеста, мы замыкаем.

– Букет!.. Букет забыли!

– Где шампанское для ЗАГСа?

– Какого чёрта рация разрядилась?!

– Возьми запасную и не ори!

Игнорируя гвалт и суету, я шла к машине и чувствовала, как нарастает внутреннее напряжение, а вместе с ним и решимость. Мне не оставили выбора, и я собиралась сделать его сама.

Брат одобряюще сжимал мои пальцы, безмолвно поддерживая, но у машины нам пришлось разделиться.

Есения

Меня усадили на заднее сидение и, аккуратно разместив подол платья, закрыли дверь. Впереди сел водитель, рядом с ним брат, охрана и папа расселись в другие машины, и вскоре мы выехали с территории особняка.

Дорогу я почти не запомнила, мысленно прокручивая свои действия в предстоящем фарсе. Не истерить, быть покладистой, ждать сигнала… Легко сказать! Что за сигнал-то? Впилась обеспокоенным взглядом в брата, а он словно почувствовал. Обернулся, подмигнул и показал большой палец.

У загса нашу процессию уже ждали. Рустам в окружении нескольких друзей, отца, младшего брата и… не менее впечатляющего штата охраны. Макар просканировал эту толпу внимательным взглядом и, подхватив внушительный пакет, выскочил первым, напрочь забыв обо мне.

Рустам нашёл меня взглядом и дёрнулся помочь, но брат заступил ему дорогу и, что-то протараторив, оттеснил в сторону. Выбираясь из машины на подгибающихся ногах, я успела услышать их странный диалог.

– Привет! Я Макар, – пожимая руки жениху, его отцу и брату, разливался соловьём Макар и, выудив из пакета две бутылки шампанского и коробку с бокалами, предложил: – Мне отец не разрешил, говорит, ещё не дорос, вот я и притащил с собой.

– Нас ждут, – одёрнул его папа, но доброжелательность моего братца семейству Усмановых пришлась по душе.

– Почему бы не выпить за невесту, – рассмеялся Усманов старший и, похлопав Макара по плечу, похвалил: – Молодец. Партнёрские и семейные связи надо укреплять.

Мне бокал не предложили, хотя сейчас я не отказалась бы немного расслабиться. От страха и пульсирующего в висках напряжения меня буквально трясло, а губы онемели.

Но охранник отца указал мне на здание ЗАГСа и тихо произнес:

– Пойдёмте, я провожу вас в дамскую комнату.

В помещении, отведённом специально для невест, я пробыла минут десять. Поправлять макияж или причёску не стала, даже в зеркало не смотрелась. Бродила от окна к двери и обратно и ждала.

Что за знак? Когда уже пора? Где будет ждать машина? И что с паспортом?

Мысленно радовалась, что наши с Рустамом отцы не стали устраивать что-то вроде выкупа невесты и не пригласили на регистрацию кучу народа. Выглядело это странно, но избавляло меня от общения с другой роднёй и мучительного выжидания подходящего момента для побега.

Когда позвали в зал регистрации, меня уже не просто трясло. Зубы стучали, а голова кружилась. Торжественная музыка и речи регистраторши шли занудным, раздражающим фоном. Я ни разу не подняла глаза на жениха, зато всю церемонию ощущала его прожигающий взгляд.

Что-то отвечала, где-то расписывалась, а потом…

– А можно побыстрее? – вдруг пророкотал мой жених… нет, уже муж, и я вскинула удивлённый взгляд.

– Можете поцеловать невесту, – проблеяла женщина, пытаясь сохранить на лице подобие улыбки.

Рустам шагнул ко мне и, взявшись за края фаты, начал открывать моё лицо. Я зажмурилась, мечтая отключиться, и тут в торжественной тишине раздалось громкое урчание. Мой муж дёрнулся и, возмущённо засопев, прицыкнул языком.